Страшная грань

Я уже... почти привыкаю...
Привыкаю... быть ненужной.
Привыкаю к тому... что плачу...
Привыкаю... ходить по лужам.

Я уже... почти понимаю…
Жизнь играет в жестокие игры.
Ком в горле дышать мешает...
Я чувствую... себя лишней.

Только совсем не знаю...
Что ещё мне от жизни ждать.
И хочется просто спрятаться...
Хочется... громко кричать.

Я уже почти привыкаю...
Что сердце в груди моей сжато.
Вновь воздух губами хватаю...
Падаю... снова куда-то.

Мне страшно... что я привыкаю...

Лезвие жизни срезает кусочки,
Нашу судьбу превращая в салат,
Крошит плоды, корнеплоды, листочки.
Время пройдёт и любого съедят.

Вкусный, невкусный,- всё это не важно.
Важен для всех однозначный конец.
Страшно тебе - и салат будет "Страшный".
Если не страшно - салат "Удалец".

Мы - просто звенья вселенской цепочки.
Жертву готовит съедая едок.
Вот и мои здесь закончились строчки,
Выжить кому-то я значит помог.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2015

Помолюсь перед собственной жизнью:
«Ты прости прегрешения мне
Я стояла на грани пред тризной
А ты твёрдо сказала ей – Нет
Не пущу. Пусть ещё потанцует
Своё танго на гранях судьбы
И опять в саксофон кто-то дует
И опять я обязана быть».


Осенний лист мне согревает взгляд.
Его ловлю на тёплые ладони.
Мой друг, ты где? Я вспоминаю сад
И грусть струится из души бездонной.

Вдвоём с тобой. Звучал с пластинки джаз.
А за окном осенние картины.
Тебя любила в профиль и анфас.
А ты сидел...

Я поименно помню этот мир...
По царствам мертвых путешествую, как встарь,
После веков прощения и смуты,
После веков, где все забыли чудо,
Я мерю весом оскверненный/новый календарь.
Я всех узнал...и слёзы сами потекли,
Среди засохших трав смахнул мне ветер слёзы...
Душа летела сквозь осенних гам,
Одеться в тело, ощутить некрозы.
Хлеб бытия и краткость тишины,
Осколочные гимны расставаний.
Лишатся тени оскопленные сады,
Лишатся тени кровоизлияньем.
У Бога нет имён, он - обновленье дня...

Глубоко за гранью смысла
чистой правды и вранья,
в подсознании зависло
моё внутреннее «Я».

Никогда оно со мною
не бывает заодно.

Знаю я – всему виною
моё внутреннее «НО».

Знаю – сам не безотказен,
но себе я не судья.

Я бываю с ним согласен,
хотя, может, и не я.

А за болью головною –
неполученный ответ
на непознанное мною
моё внутреннее «НЕТ» –
вопреки моим стараньям
и назло моим годам,
где-то глубоко за гранью…

Хотя, может, и не там.


14 – 10 – 15

Из болот былых времён,
Под народный мерный стон
И под окрики царя,
как Российская заря,
Явился ты перед Европой,
столичный град,
Гордясь высокой
Воинской доблестью солдат.
Признав культуру россиян
За сплошной срамной изъян.
С корнями вытравив ее,
И настежь распахнув окно,
Ты европейскую культуру,
Порой в слепую, просто сдуру,
Как губка впитывал в себя,
Все русское круша, губя.
Крепился на брегах Невы.
Соборы взмыли на крови,
Дворцы омытые слезами,
И все немели от красы.
Бело...

Как жаль, что нет у времени моста,
И не построить мне его из строчек.
Я не боюсь касаться чистого листа,
Как не боюсь прихода белой ночи.

Нева, как кошка, трётся о гранит,
Своей прохладой остужая город.
И если сердце всё-таки болит -
То рядом нет того, кто очень дорог.

Я не хочу играть чужую роль,
Я со своей не в силах разобраться:
Куда уйдёт и с кем моя любовь -
Раз у неё не будет сил признаться.

Случайность ли, что вот твоя рука
Моей коснулась и остановилась.
Ночь белая...

Блажен рожденный на земле, в нём упоение, свобода,
Победа, счастье и успех, и продолженье жизни, рода,
Но счастлив ты здесь, человек, давай попробуй разобраться,
До истин, правды, аксиом, собравшись с духом ты добраться.

В чём радость в жизни? Что несёт тебе желание, что движет,
Что окрыляет твой полёт, чем счастье в твоей книжке пишет?
В чём ликование побед и удовольствие по сути,
Приносит радость что-то в жизнь, иль дарит просто Вам на блюде?

И что же счастье для тебя и где оно...

Цепь связующих жизни событий,
Цепь моих неминуемых лет.
Цепь открытий и звенья закрытий,
Предрассветных теней силуэт.

Очертанья мутны и незримы.
Чуть касаются небытия.
Мы едины,неповторимы
Я мелодия жизни твоя.

Ты забудешь,а я останусь.
Как с запястья снятый браслет.
Скреплены жизнью звенья событий.
Грань искрится ,ей дела нет.

Дела нет до обид и укоров.
Что сменяется ночью день,
До молчания и разговоров
До любви и твоих измен.

Искру лишь посылая в вечность
Влиться хочет...

Не вмещается в завтра вчера,
Точка каждая — центр Мироздания.
Мир живых — Абсолюта игра,
Майя, сон — бред фантазий сознания.

Не всегда справедливость приятна,
В правде твёрдость и ровность прямых.
В ней всё чётко, отчётливо, внятно,
И окольных путей нет кривых.

Только в линиях, нет всё ж объёма,
В твёрдой жёсткости выбора нет.
Лишь одной грани, в ней, аксиома,
И лишь миг бытия — лишь момент.

Между тем, что прошло и что будет,
Грани жизни, лишь в миг толщиной.
Здесь проходят...