Странный

Крестики-нолики, желтый песок,
Рисунок на пляже так одинок…
Ждет, замерев, перечеркнуто больно…
Тот, рисовавший штрихи произвольно,
Не понимал, что творит он…. Игрался…
Странный рисунок на пляже остался.
С болью кривого изгиба – реальность,
Ждет он волну… Осыпаются малость
Гнутые крестики, нолик овальный.
Чайка его обошла, ей печально…
Ляжет волна избавленьем от боли,
Раны штрихов смоет ветренной солью.
Станет песок снова ровно-стандартен,
Гладок и чист… Нет исчерканых пятен…
И...

Не хочу привыкать к одиночеству,

И опять не туда залетел…

В лебединой стае попутчиком

Красоваться я вдруг захотел.



У них правила очень строгие:

Ни куда из строя не сметь!

Чтоб могли любоваться прочие,

Своих мыслей в строю не иметь!



«Что ты странный какой-то

и дерганный?»

Мне сосед по строю сказал

«Будь таким как мы – покорный

Или в стае давно не летал?»



«Быть такими как мы почетно»

Продолжал мне сосед гнусить

«Строй, порядок и...

Страшней удара… молнии
Теплей – вулкана… лавы
Таинственней… «Конкордии»
Твой взгляд… немного странный

Улыбка… полумесяцем
И спелой «ржи»… тоска
И под футболкой… бесятся
Два розовых… соска

Я одурманен… ягодой
(Без промаха… бил лук)
Как хочется… под пагоду
Твоих, крылатых… рук

Страшней удара… молнии
Теплей – вулкана… лавы
Таинственней… «Конкордии»
Твой взгляд – немного… пьяный

Моё утро в твоих начинаниях…
Странный город, полёт тишины,
Серой мышью въедается в здания
Дождевая незыблемость тьмы.

Там сквозь линии строгие света
Проникает волнующий звук,
Горизонт—море мрачного лета,
Взбрызги пены, грохочущий звук.

Эхо волн, ударяющих в скалы,
Высекает из камня огонь
И потоки шуршащие лавы
Бьют асфальта немую ладонь.

Влажной памяти броские всплески,
Неожиданный взгляд на листок—
Как роса на нефрите подвески,
Он, качаясь, смотрел на восток.

Тонкой...

О дети суеты - покой и безмятежность,
О просветление – сомнения росток,
О сила –след падений неизбежных,
О тьма невежества –учения итог.

О жизнь земная, что таишь под маской?
Где истина в двуличии твоём?
Ты –солнца луч, когда вокруг ненастье,
Ты –дикий шторм весенним светлым днём.

О, странный человек, земное отраженье:
Летит на свет он, словно в пламя моль.
Нет лучше ничего любви мгновенья,
Нет ничего больней, чем расставанья боль!
......
К вершине я иду, не ведая обмана...

Сегодня утром в нашу дверь,
Часов примерно в восемь,
Звонил какой-то странный зверь
И задавал вопросы,

При этом лапки тёр свои
И хрюкал деловито:
- А есть ли в доме муравьи
И рыжие термиты?

А муравейник есть у вас
За стенкой в узкой щёлке?
А может просто, про запас,
Какие-нибудь пчёлки? -

- Нет, муравьёв почти что нет,
Самим осталось мало.
Есть булка, сыр, кило конфет
И два кусочка сала. -

- Как жаль. Из всех известных блюд
Нет муравьёв вкуснее.
Вот потому-то так...

Я разбиваю зеркала,
Да так, чтоб в дребезг, на осколки!
Я слишком поздно поняла,
Что нет от подражаний толку…
Что всё, полученное так –
Лишь сказка, странный, глупый миф:
Меня носили на руках,
Клялись в любви, упавши ниц,
И подарить хотели мир,
Не видя, что это не я,
А лишь излюбленный кумир,
Что это идол твой, Толпа!

Я отрекаюсь, ухожу!
И пеплом засыпаю след!
Не нужно вам искать меня,
Во мне от вас и капли нет!

Огоньки над святой горой.
Миг счастливейший, дерзновенный.
Коронуй меня, мой король,
за тобой - хоть на край вселенной.

Разгорелся любви огонь,
и без боя сдалась твердыня.
Вороной в путь оседлан конь,
мир любой - без тебя пустыня.

Я очнулась ночной порой.
В темном зале чужого царства
коронует меня король,
не на счастье, а на мытарства.

Как насмешка в тиши звенят
бубенцы на шутах у трона,
сердце стынет - твой странный взгляд,
холоднее, чем у питона.

Ты во...

Мне неспокойно на душе
И сердцу почему-то очень больно,
И свет не мил, и меркнет мир,
Ужасное предчувствие чего-то.

Приснился ночью странный сон
И он сулит плохое очень,
И ты молчишь, и что с тобой
Не знаю и от этого так больно.

Судьба, скажи, ну что опять?
Чем провинился вновь перед тобою?
Возьми ты все, всё забирай!...
Только ЕЁ оставь со мною…

Жизнь проста как белый лист бумаги
и пресна, как слой засохшей глины.
Просто кто-то странный и голодный,
страждущий и не совсем невинный
начинает рисовать рукой холодной,
обуздав бредовый нрав отваги.
Он рисует образ человека,
наделив его умом, душой и сердцем,
обрамлянт берегами чувства-реки,
приоткрыв скупой надежды дверцу.
Он любовь бросает в виде солнца
на свой лист, и солнце это светит,
а глаза - прозрачные оконца -
зеркалом души нещадно метит,
и они, вбирая всю картину...