Стоял

Закончив трапезу едва,
Спешил к друзьям на ужин
Писатель, острый на слова,
Любил чрезмерно кушать.

Свой вес ему ходить мешал,
С трудом передвигался.
Подчас и тяжело дышал.
Порою задыхался…

Чревоугодие — порок!
Об этом сам он знал.
Когда же, вспомнить так не смог,
Таким бедняга стал.

А, коль талантливый пиит,
Тут — зависть «на хвосте».
Завистник каждый норовит
Напомнить о беде.

Вот как-то в обществе одном,
(Там хор цыганский пел),
Сидел герой наш за...

Возле площади, у церкви,
Где пожарки каланча,
С красной крышей островерхой
Дом уездного врача.

День задался как обычно,
Никуда врач не спешил,
Саквояж собрал привычно,
Совершить обход решил.

Он степенно отобедал,
Обойти хотел больных,
Свежие купил газеты,
Навестил своих родных...

На дворе уже стемнело,
И расправлена кровать,
Быстро время пролетело,
Врач собрался почивать...

Но тревожно затрезвонил,
Колокольчик у дверей,
Есть ли кто-то в этом доме...

Сегодня волны, ветру вторя,
Прихлынут с Эгейского моря
И, может так случиться,
Что будут и волною злиться.

А завтра тихо и не споря
Волна Ионического моря.
Они друг другу уступают,
Не злятся, не перебивают.

Через залив Коринфский мост
Самый большой построен в мире
Соединил Пелопоннес с материком
И он отныне
Шедевром современности является
Рио Антирио * называется.

С высоты моста пейзажный вид
Два берега объединит,
А смотришь вдаль, на просторе...

В палатке полевого лазарета,
Пропахшей кровью, смертью и мочой,
Не доживут до серого рассвета,
Те, кто вчера отважно принял бой...

Еще мальчишки, зрелые мужчины,
В бинтах кровавых все лежат рядком,
Для них копают свежие могилы,
Два мрачных санитара под хмельком...

Сойти с ума без спирта здесь недолго,
Все время отправлять в последний путь,
От запахов и йода, и карболки,
Чуть отхлебнуть, забыться и уснуть...

Под низким небом тучами укрытым,
Везут телеги раненных...

Я стоял у стены, размышляя
Про небо: восход и закат.
Другую я жизнь не желаю –
В той, которой восходу не рад.

Чувствовал я наслажденье
И сердце спокойно моё,
Познал я опять вдохновенье.
А напротив отец жал ружьё.

И с ним, мои были два брата
Которых я знал с малых лет.
Я помню, кричал им: «Ребята,
Давайте, мы, встретим рассвет»

Всю ночь у костра все сидели,
Отец за дровами ходил,
Картошку с золой тогда ели,
Я счастлив от этого был.

А потом вдруг война, мы собрались
И без...

Не стоял на паперти,
Не сидел на троне.
Милой губы сладкие
Вспоминал в вагоне
Поезда ушедшего
Линией судьбы.
В прошлое далекое
Сожжены мосты.
Жизни рельсы ржавые
На сердце лежат.
Верстами короткими
Годы пролетят.
И стою над пропастью
У девятых врат.
Развернутся хочется,
Нет пути назад.
Тянут запоздалые
В щели сквозняки.
Во врата открытые
Скроюсь с суеты.

(Не постиг постриг, расслабился, весь напрягся,
разухабился, разохотился и собрался, миром
вещью, упивался, разуверился, и поверил,
видно был и не стал, как берег, оттолкнулся
и исчез в дали, и попал сам к себе в долю,
частность и собрал, всю свою алчность, добро-
ту, пустословие, и молчание и «тризвоние»
и мычание)
(его серости, черноте и свету одновременно)
(или колоколу куполу и его изнанке, правди-
вой и шальной обманке, сознанию его потока,
пунктиру, и точке и листу, он чист и...

Беспрерывно гремит
Боевой барабан,
Бередит, беленит
Звука смертный дурман.

Кто сидел, кто лежал
Ритм заставил стоять,
Кто стоял и внимал
Вскоре начал скакать.

Скачет улица, дом,
Скачет целый район,
Областной исполком,
Боевой батальон.

А за ними страна
Заскакала козлом:
«Нас очистит война,
Ла-ла-ла, ло-ло-ло!»

Бум-бум-бум! Бом-бом-бом! -
Зачастил барабан.
Бронетанковым лбом
Хунта прет на таран.

Ей уже и не важно
Чья там пролита кровь...

Бежит бочками озорно виляя караблики качая на ветру
В ней шмыгают чешуйками играя рыбешки- игнорируя блесну

Застыла цапля гордо подбочинясь
Гроза квакушек, -они на чеку!
А рядом ива ветками колышась
В такт веру нежно  трогает  волну

Звон колокольни к облаку  поднялся,
Чуть потривожив жирных голубей
Босой мальчишка в свете дня купаясь
О чем то думает серьезно у дверей

Ему конечно трудно выбрать с позаранку
На реку или в поле побежать
Да тут еще сорока  самозванка
а может...

он стоял на углу, созерцая Луну,
как обычный невзрачный прохожий,
сквозь туманную мглу ощущал тишину
хромосомами, фибрами, кожей
излучал силуэт ослепительный свет
сам же просто одет как крестьянин
и на вид много лет, но сомнения нет
не землянин инопланетянин

и другой, может клон, был звездой одержим,
отрешаясь от сна и деяний,
на шестнадцать сторон простирался над ним
ореол серебристых сияний,
третий в полдень на Солнце, не щурясь глядел,
а очки его были в кармане...