Стесняться

Если перхоть лежит на прыщах,
Если лишние есть килограммы,
Или просто слегка подзачах -
Не найдете вы лучше программы.

Лысых, толстых, одышливых друг,
Средь восторженных охов и ахов
Как звезда появляется вдруг
Замечательный доктор Малахов.

В паре вместе с другою звездой,
Пышногубой и с взглядом коровьим,
Он научит лечить геморрой
И раскроет секреты здоровья.

На своей голове постоит
(Отраженным сверкающей светом)
Снова примет участливый вид
И поделится с вами секретом.

Как...

Мне муха над ухом натужно жужжала,
Я ухом махал и махал одеялом:
Да кто ты такая, да что ты такое,
Что спящего утром лишаешь покоя!

- Я, муха-домуха, улыбка до уха,
Ответила муха подчёркнуто сухо.
Я вас не лишаю, я вам не мешаю.
Симпатия к вам появилась большая.

Я к вам прилетела с горячим приветом.
Скажите, вы ели недавно конфеты?
Ведь глаз на конфеты у мухи намётан,
Особенно если их кушали с мёдом.-

- Ну, было такое недавно, на ужин
На полочке мною был мёд обнаружен,
А...

Как можно откровение любви бояться,
И самых сокровенных чувств стесняться?
Какой смысл за кирпичностью стен жить,
И в вакууме свою любовь хранить?

Всех этих гнилых друзей, подруг, родню – к чёрту!
С их пластинкой о рассудке, марали затёртой.
Люди веками ищут Святой Грааль,
Но это любви чистейший хрусталь!

Презрен тот, кто прячется словно черепаха!
Да ради любви не жаль взойти и на плаху!!!
Ради любви не грех спустится в Ад,
И отказаться от всех благ и наград!!!

Ом!

Весенней красы подарки:
Кто ищет чего - берите!
От щедрости сказочно-ярки,
Кто хочет чего - просите!
Просить у весны не стесняться
Зеленой до осени шали
И под венец наряжаться
Вишни-невесты стали.
Скворцу весна отыскала
Им где-то забытые ноты,
Все те, что зима разбросала,
И вместе сложить их - забота!

И я попросить хотела
Весеннего самого тоже,
Того, без чего вот в чем дело
Весна на весну не похожа.
Ей просьба моя по силам,
Да, видно, она затерялась.
А, может, того, что...

Холодное зимнее утро,
Иду по аллее, не зная,
Куда, с какой целью, откуда,
А снег следы заметает.

Обмерзшие зябкие пальцы
К горячим щекам прижимаю,
Мне нечего больше стесняться,
Слетайся воронья стая.

Усталая, перед толпой
Стою в мутных водах забвенья,
Мне жизни не нужно другой,
Рыдаю за их прегрешенья.

Беру роман я с книжной полки,
Культуры нашей яркий свет,
Зачитанный до самой корки,
Былиной стал прошедших лет,
Прошёл проверку в поколеньях,
Внёс память в кольца на деревьях,
Они хронометры живые,
Дубы из сказки вековые.
Вёл гений Пушкина всех нас,
Формировал сознанье наше,
И с ним мы становились старше,
Из года в год, из класса в класс,
Чтоб либералам2 рассказать,
Чью и почто3 ругаем мать4.

1.Carthago delenda est – Карфаген должен быть разрушен.
2.«Русский либерализм потерпел...

Народ бежит нынче в деревню…
Кто от долгов, кто от беды,
Чтобы попасть в СЕЛЬПО, харчевню
И за гроши купить еды.
Онегин, Ленский и Татьяна
В разных вагонах, без баяна,
Едут в Щербиновский район2,
Встречает их родня, перрон.
В беде положено рыдать,
Слезу, мать дочери смахнула,
Себя, припомнив, как тонула.
А сельская всех благодать,
Уже звала́, уже манила,
Облокотиться о перила.

1.«Венцом развития человека станут люди седьмой Расы, превратившись в богоподобных существ, творческих...

Пропечатана в разуме четкая фраза
Как по камню стальным зубилом
«Я хочу очень много, всего и сразу
Все что будет, что есть, что было»

Не желаю стесняться, довольствуясь малым
Без чудес не хочу обходиться
Пробираясь лесами, по горам, по канавам
Не умею остановиться

Не позволю усталости взять моё время
Не оставлю и шанса страхам
Я зубами вцеплюсь за Победы стремя
Умирая, не стану плакать

И заросшим тропам не дам забвенья
Напрягая в пути все силы
Направляю весло против теченья...

В любви тебе хочу признаться
И поскорее согрешить ,
Чего ж нам , милая , стесняться ,
Мы можем сами всё решить …

Твой нежный стан я обнимаю ,
«Навеки твой !» - я говорю ,
Пред взглядом глаз твоих я таю
И говорю , - «Люблю , люблю !»

Мой отец был майором стройбата.
И, мне кажется, был им всегда.
Чуть осядешь – и снова куда-то –
в нумерованные города.

Знавший будни средмашевских строек,
и чернобыльский атомный дым,
и позор генеральских попоек,
где он фору бы дал молодым.

И не то, чтобы просто ухАрство –
что подумал, про то и сказать.
Было некое в этом бунтарство –
никому ничего не лизать.

И, пожалуй, не стоит стесняться –
он солдат - как служил, так и жил.
Разве что не умел прогибаться...