Стена желаний

Желание - то пища для души,
Имея что-то, тем и дорожи.
Коль нет того, чего желаешь,
Учись желать то, что имеешь!

Казалось бы, как просто в жизни все понять…
Мечтаешь бабочек в живот и райских пташек…
Чтоб дрожь по телу было просто не унять,
От рук и губ и чувственных мурашек!

Но мы горды, спесивы и злопамятны подчас…
Размениваем в ценник слов обидных крошек…
И почему-то позволяем все решать за нас,
Частенько пробегающих меж нами черных кошек!

P.S. А я хочу любить тебя всегда,
Так, чтоб потела прям от взгляда кожа…
И чтоб желание которое я загадал тогда,
Исполнилось одною фразою...

Сердце мается от муки...
Твои губы, твои руки -
Я схожу с ума со скуки,
Без вниманья твоего.

Загадал себе желанье...
Пусть ты Ангел, наказанье...
Но, Вселенское сознанье -
Выше чувства моего.

Как трудно жить и жаждать новой встречи,
Лежу без сна порою битый час,
В кромешной тьме мерцают томно свечи,
Рисуя образ на стене любимых глаз.

День пролетел с тобою, как мгновенье,
Еще один. Я о любви не смог сказать,
Бушует страсть, вулканом возбужденье,
Вот-вот готовое мне сердце разорвать.

Душа болит, когда мы расстаемся,
Кричит «постой», когда растаял след,
Боится, вдруг ты завтра не вернешься
И без тебя погаснет жизни свет.

Как тянет холодом от кладки...
Я это чувствую спиной.
Какие страшные загадки
и в ней - в стене, и - за стеной.
Табличка... Имя... Что ж, могила...
И сколько в ней таких могил...
Стена - глумливо-молчалива,
а я бы с ней поговорил.
Я был бы резким с ней и грубым,
но раз молчит, я хоть курну...
Ложится тенью редкозубой
стена Кремля на всю страну.
Стране то холодно, то жарко,
то нет тепла, то нет дождя...
А за стеной чуть слышно шаркнет
нога тщедушного вождя.
Он кашлянет, и снова...

Я эти стихи посвящаю
немыслимой выдержке стен,
которые молча взирают
на длинную цепь перемен.
Они слышат вздохи монаха,
который годами молчит,
затем наблюдают без страха,
как узник на дыбе кричит.
Следят за монархом коварным,
который готовит войну,
своим полководцам бездарным
бесстрашно вверяя страну.
Потом они слышат, как горстка
каких-то нерусских людей
кричит про «колхоз», «продразвёрстку»,
про новый подсчет «трудодней»,
про всякие там «пятилетки»,
продленье «загранпаспортов...

Я вижу стену. Интересно.
Из кирпича. И цвета крови.
Такой уже слегка засохшей.
Я объясняю, чтоб ты понял.
Кирпич потёртый, старый, грязный,
Узор Бове и стиль ампира
Лишь по краям слегка заметен
Глазам Аскера ювелира.
В пустотах кладки бесконечной,
Как вены, полные надежды,
Сочатся дух, любовь и вера
Свободы сердца безмятежной.
Стена длиннее пары метров
И ввысь не слишком далека,
А шириною многим толще
Венецианского стекла.
Я не могу пробить защиту,
Все руки в кровь, Болит всё...

известно что у стен есть ушы
я с ними часто говорю
ещё б у стен и руки были
чтоб обнимали целый день

Между нами стена,
Но я человек-
Я не смогу сквозь стену пойти!
Тело прошло, а сердце осталось внутри.
Холодно…
Буря эмоций, нахлынув,
Удушат…
Чей-то голос твои слова вновь заглушит;
Тихо…
Стало вокруг,
Серое небо над головой;
Проник луч солнца вдруг,
По моему лицу скользя,
Прошел через меня.
Помог очистить душу мне…
Твой образ вновь воспарял в башке,
И боль прошла…
От обиды не осталось и следа;
Когда в твои глаза взглянув,
Увидела слезу, боль и пустоту…

Не тусовщик… Прости, старина.
Не люблю вечеринки с фуршетом,
На которых прозвали Поэтом,
Захмелев не от фраз – от вина.
Тесен смокинг, и галстук мне трёт
С непривычки багровую шею,
И тошнит от скабрезных острот –
Пошлость в виски топить не умею.

Для чего столько книг я читал,
Столько дрался, терял... Что б в итоге
Экстрасенс мне шипел «про астрал»,
Озабоченно щурясь на ноги.
Для того чтобы спонсор блатной,
(Покровитель шансона и Зоны),
Вёл развязно и грубо со мной,
Говоря мне...