Стая

Нестерпимо-гнетущий, немыслимый зной -
Вечный ужас просторов саванны,
Распалился, придя самой ранней весной
В заповедную зону Ботсваны.
Превратились в канавы былые ручьи,
Обмелели, засохли озёра.
Не сулили дождя по утрам и в ночи
Облака перьевые – позёры.

Молодой лев, лишь ночью возглавивший прайд,
На рассвете повёл всех на запад.
Патриарх оставался, он в схватке вчера
Проиграл. Кровь сочилась из лапы.

Под засохшей акацией, часто дыша,
Он лежал и зализывал рану...

Ветер подхватив крылами
Над деревней кружит ворон.
Внизу избы – факелами,
Криков, плача воздух полон.

Зарево и рев пожара
Сумрак утренний изгнали.
Взвизги лютого татара
Сердца страхом наполняли.

Холодны степные души.
Беспощаден кривой меч.
Мирных руссов воин рушит.
Русы главы сносит с плеч.

Смотрит птица, ждет поживу,
Прогоняя криком ночь.
Арбу полную наживы
Мул покорно тянет прочь.

У избы, рывком, за косы
Злой ордынец девку валит.
Бросил навзничь. Ноги босы
Задирает...

В море синем ветр гуляет,
Брызжет, пенится прибой.
Берег тает, чаек стая
Пролетает над волной.

Затмевают небо тучи,
Стая воронов и мгла,
И бушует ветер сучий,
Буря бьёт в колокола.

Галок стая прокричала
К перелёту ноту зова.
Тополя как зал вокзала –
Место сборки позывного.

Шум и гам, маршрут заложен.
Тренировки намагнитят
Сил критических муссоны.
Зову предков все ответят.

Круг за кругом по округе
Кличем, стая собирала,
Массу черную на фуге,
К югу мысли направляла.

Человеку крылья б тоже,
Стал бы Ангелом летати,
Не на юг, а в сердце Божье,
Силы множа, воспаряти.

За окном мне шепчет ветер,
Отрясая с деревьев листву:
«Он тебя не вчера заметил,
Он тебя вспоминал не одну.

Знаю я, видел летая,
Как смеялся он невпопад.
С ним была другая,
У нее волосы – листопад.

Он гулял с ней и говорил:
«Какая осень дивная!
Я никого так не любил,
Ты одна мне милая…»

Замахнулась я на ветер,
Он ударил по окну.
«Он тебя не вчера заметил,
Он тебя вспоминал не одну.

Он гулял вчера с другою
И говорил ей невпопад:
«От тебя любви не скрою,
Посмотри на...

Я в поле один, лишь конь мой со мной,
Но слышу дыхание, вдруг, за спиной.
Стая волков идет по следам
Жизнь я свою просто так не отдам.
"Боже!" Взмолелся я Богу -Отцу,
"Свечку я в церковь Тебе отнесу,
Только спаси,грешна жизнь моя,
Всё в жизни исправлю, святым стану я."
Молитву мою Бог услыхал ?
Иль конь мой уставший быстей зашагал ?
Но стая исчезла ,её больше нет
И снегом засыпан уже санный след.
"Спасибо!" Вздохнул я спасенной душой
В дали показался и домик родной.
Теперь не...

Как ел скотный двор, так и ест из корыта,
И гадкий утёнок слывёт за урода,
И щёлкают пасти при слове «элита»,
Не вписанном в листик «простого народа».

Но только элита – позвольте ремарку! –
Умеет держаться от стада подальше,
Не путать яичницу с божьим подарком
И честно кривиться от позы и фальши,

И серость не звать «приблизительно белым»,
И с совестью быть почестней и построже,
И не продаваться – частями и в целом,
Пусть даже не купят и рукопись тоже.

Элита живёт...

Свет сквозь тьму проходит не меняя,
Он погаснет, она снова будет тьмой.
Звёзды — птицы света, а созвездье — стая,
Света стая, в небе чистом, в час ночной.

Больше тьмы чем света, во вселенной нашей,
Она всюду, а свет вкраплен лишь в неё.
Он конечен — вспыхнув, гаснет он однажды,
Тьме вернув пространство бытия своё.

До и после света тьма — она была и будет,
Неизвестность — жизнь — и неизвестность вновь,
Это всё, что здесь о жизни знают люди,
В ней стремясь найти достаток и любовь...

я крикнул в поле: «здравствуй, поле!»
«здорово!» - поле прокричало
я крикнул в море: «здравствуй, море!»
«ну, здравствуй!» - море отвечало

я крикнул в тучу: «здравствуй, туча!»
«здоров!» - мне туча прогремела
я крикнул в кучу: «здравствуй, куча!»
«приветик!» - куча прошипела

я крикнул дубу: «здравствуй, ясень!»
«я дуб!» - мне древо возражало
я крикнул мухе: «птичка, здравствуй!»
«бонж-ж-жур!» - мне птичка прожужжала

ежу я крикнул: «здравствуй, ёжик!»
«лоша-а-адка...

Нам голубей в пример приводят часто:
Нет птицы чище и добрей душой.
И говорят, что даже птица счастья -
Всё тот же голубь сизый, но большой.
Решила покрошить я птицам хлеба
И подкормить голодных голубей.
Слетелась стая серая, как небо
В один из хмурых и осенних дней.
И с ними желторотый голубёнок -
Забавный и наивный дурачок!
Он очень есть хотел,
Но вот силёнок он не имел,
Чтоб свой добыть кусок.
И сколько ему хлеба не кидала,
Всё взрослые склевали дочиста
И стая...