Старый художник

С пеленок в сказках, небылицах
Земли младенчество растет.
Монетой чистой взор открытый
Мир иллюзорный познает.

Разгул фантазии опасен
Для их доверчивых умов,
Для глаз наивных, любопытных,
Для уязвимых родничков.

Мировоззрение порока
Слащавым ядом жжет глаза,
Слезой отравленной играют
Фальшивых видов образа.

Любое правды искаженье,
Коварной кривды миражи
Почти что истин не бывает,
Живут иллюзии во лжи.

Отображая мир желаний
Нельзя хулить и украшать...

Она была маляршей.
Вот кисточки, раствор...
Мир становился краше,
И то - не волшебство.

Малярша среди лестниц,
Вся в синих небесах,
Милее манекенщиц
Смотрелась на лесах.

Не в доброте, не в злобе,
Не в платье дорогом, -
В своей зелёной робе,
На фоне голубом.

И пусть я не художник,
Но им хотел бы стать,
Что б свежую, как дождик,
Её нарисовать.

На стене висит картина:
Время замедляет бег.
Нет, не бездна, не пучина -
Дом, река и грязный снег.

Мне художника, как бога,
Захотелось попросить
Эту грязную дорогу
Снегом чуть припорошить.

Холодам я нынче внемлю.
Вместо грязи будет лёд.
Мысли чёрные, как землю,
Белый саван пусть скуёт.

Я не знаю, помнишь или нет...
Милая, любимая до боли,
До сих пор храню я твой портрет,
Нарисованный ещё когда-то в школе.

Я тогда писал лишь про любовь
Был художник из меня неважный,
А сегодня чаще, вновь и вновь
Я смотрю на этот холст бумажный,

На бровей, с изгибом тонким нить,
На весёлый взор неуловимый;
На уста, умеющие льстить,
Но не разу не сказавшие: «любимый».

Я не первый, кто пришёл в твой дом.
Каждый уходил своей дорогой.
Глупо говорить сейчас о том,
Что тебя считал...

Сочится времени песок,
Шлифуя прошлого ошибки.
Ах, если б знать тогда я мог
Цену загадочной улыбки.

Наш помню первый листопад,
Мы шли, держась с тобой за руки,
А впереди горел закат,
Готовя нам Христовы муки.

Мы хохотали над собой,
Мы умирали друг без друга
И день не прожитый с тобой
Черней был чёрного недуга.

Мы не считали тех минут,
Что дарят радость нам заботы...
И вот теперь другие ждут
Нас поздним вечером с работы.

Гляжу на мёртвые угли
И вспоминаю всё, что было...

Жили-были бобр с бобрихой
В заводи завидно тихой.
Запасали впрок кору,
Ветки, стружку и траву,
Чтобы зимними ночами
С полными спать животами.
Лучше сытостью томясь
Ждать весну, не торопясь,
Чем придумывать диету,
Отослав гурманство к лету.
Этой думою они
Наполняли жизни дни.
Надобно сказать: бобриха
Знала сколько стоит лихо
И заставила бобра
Видеть, как она добра,
Как она его лелеет,
Всюду за него радеет,
Не жалеет для него
Красноречья своего.
Её ценные советы
Были ею же...

Кто-то мечтает о прекрасном,
А кто-то сопит в унынии,
Со смыслом целесообразным
Выводит художник линии…
Кто-то стал сопричастным
И к зарожденью безличия,
Сложившись кланом ужасным,
Отвергши людское приличие…

Пение птиц и яркое солнце!!
Доброе утро! - всем говорю.
Что, Шалопай, открываем оконце?!
Ты поприветствуй скорее зарю.

Дел у нас много: там в Поднебесье
Солнце умыть; и полить огород.
Снег подмести на Эвересте.
Что обещает сегодня прогноз?

Как, ты не можешь? А чем же ты занят?
Ах, ты позируешь? Ах, на портрет!
Кто же художник? – Что ж, очень мило!
Ну, передай от меня ты привет.

Я же займусь потихоньку делами:
Снег подмету и полью огород.
Ягод нарву маленькой ламе
И осушу...

Не опознано по телу
Проведу слегка губами.
Нежно-нежно до предела,
Каждый штрих запоминая.

Словно составляю карту,
В памяти рисую знаки.
Здесь ложбинка,там канавка,
Тут вершины бугорочки...

Опошлять я стих не стану -
Всё естественно в кровати,
Да ещё когда желаешь
Возбуждаясь слышать "ахи".

Трепет,стоны,извержение
И застывшая улыбка -
Это каждый раз,как пытка,
Но ты вновь о ней мечтаешь.

Я же наслаждаюсь видом
Плавных переходом линий -
Если б был бы я художник,
То...

Садится солнце, раскаляя горизонт,
Все разукрасив цветом алым…
На небе тучка с подрумяненным бочком,
А на реке песок вдруг стал кровавым

Как искорки сверкают перья воробья,
Присевшего с чириканьем несмелым,
И даже глазки у дворового кота
Горят, как у голодного вампира...

И будто кисточкой художника ведя,
Испачкав ее в алой акварели,
Лучом шальным окрасило леса,
И стали шишки красными на ели…

Последнее тепло ища, мошка роится,
Словно искры от кострища разлетаясь…
И напоследок...