Старые

Здесь и звезды светят по-иному.
Голос птиц не слышен по утру.
Мы пришли сюда не поневоле,
А попали буд-то бы в тюрьму.

Тма и мрак здесь покрывают всю планету.
Буд-то вся Вселенная на веки замерла.
Неужели мы погибнем так нелепо,
Когда сил полна у каждого душа.

Гравитационные поля вдруг приковали
К маленькой планете звездолет.
И попытки вырваться не дали
Ничего. Но кто-то вдуг зовет...

Вспыхивают странные картины.
Миражи... Иль кто-то хочет нам помочь?
Старые часы на стенке...

Алексу посвящается

Любовь возвращается в августе в мир опустелый,
И ищет защиты, и хочет найти оправданье.
Никак не пойму, мой философ, о что же мы сделали,
Когда пару слов не могли бы сказать на прощанье.

Любовь возвращается лучиком света в тумане,
Напомнит о прошлом, реальность вернет и сиянье
В душе опустевшей, иллюзией дивной обманет.
И мы позабудем прощенье свое и прощанье.

Мы снова пируем, мы спорим на кухне забытой.
- Не может быть, времени сколько в тиши пролетело.
Что...

Движенье в сонной темноте,
Усталый взор разбудит.
То ли ветер скучает по луне,
То ли путник блудит.

На застывшем огне свечи,
Заиграет изумленье.
Гость не отбрасывает тень,
Приводя и меня в смятенье.

Присел напротив у камина,
Сложив руки на коленях.
Скинув черный капюшон,
Он попросил прощенья.

– Прости мне незнакомец,
Хозяин сего прекрасного дома.
Что в столь поздний час,
Нарушил твой покой, я вероломно.

Не довелось постичь мне тайны,
Каким быть должен человек,
Чтобы не...

Рваными рифмами душу наполните
Слейте потом, из пустого в порожнее
Что с вами было, в той жизни, не помните?
Вот и живите тогда, осторожнее

Жизнь до заката, от первого зарева
Старые улицы, с новыми стенами
Город мой умер, родившись так, заново
Горечь вогнал, переулками – венами

Штрафом воздаст, за убитые нервы
Тот, кто торгует, свистками и палками
К небу взлететь, вы не будете первыми
Только потом, не считайте мир, свалкою

Дизельный пони, по чертову кругу
Любите жизнь, а к...

Больно - невыносимо,
больше молчать - нельзя.
Стать второй Хиросимой
может моя земля.

Грех отпусти смиренной,
не о себе молюсь:
как неразумно надменна
пленница мрака Русь.

Старые ноют раны:
мало в миру любви.
Купол закат багрянит,
Спас утопив в крови.

Панельные дома, шум бойкой трассы.
Людей поток ползет, как стая крыс.
Асфальт просел от этой умной массы.
Мой город – ты божественный каприз.

В твоих трущобах нищие мечтают
О сытой жизни и спокойном сне.
Их дети на помойках пропадают,
Собак бездомных гладя по спине.

Стоят угрюмо старые заводы.
Их дым из труб окрасил стаи птиц.
Они глухи к страданиям природы,
В цехах резвятся всполохи зарниц.

Вокзал, темно, я вышел из вагона.
Подземный переход и по прямой.
В асфальте дыры...

Теплая квартира,в окнах полутьма.
Догорает осень,в очередь зима!
Грустные картинки за моим окном,
Живут,распевают песни о своем.

О суровой стуже-старые кусты,
О могучем вихре-желтые листы.
"Что ты там забыла?Чик-чирик,быстрей",-
Заругал супругу толстый воробей.

Вот синичка с лету села на окно,
И на прочность клювом пробует стекло.
Дождик-безобразник,как в немом кино,
Намочил прохожих и смеется зло.

Теплая квартира,в окнах полутьма.
Догорает осень,в очередь зима!
Я стою...

Грешить как пить – не запретишь.
Грешите в кайф, грешите с чувством.
И в судный день вам вряд ли будет стыдно.

ОН в танце был король.
В кино снимался классно.
И вот ушёл, его уж нет.
Одна лишь память остаётся.
(памяти Патрика Суэйзи)

Утра раздолье.
Алых парусов рассвет.
Мечта в полёте.

Извечный круг.
Рождение и смерть.
И жизнь всего лишь миг.

В спине горит огонь.
Как перетянутые струны – мышцы.
И мысль она – скорее лечь.

Вечер, тепло.
Сверчок серенаду выводит.
Осень...

Партизанскими тропами иду к тебе:
Околесицей фраз, околодками слов.
Бреду полуночными огородами, как вор.
Петляю кругами, вокруг да около, как волк.
Пролезаю сквозь лазы в заборах из виноградных лоз.
Как лазутчик ползу по-пластунски
По застывшему на морозе озеру.

Тащу на себе тяжелый груз
Толовых шашек обид,
Гроздья прозаичных угроз,
Занозы с шипами от давно увядших
И рассыпавшихся в прах краснощеких роз,
Спирали серпантинных лент угрызений совести…
Как пес, жмусь к...

Вот так и лежала она перед ним обнаженной
Прекрасная Лада в гармонии света и тьмы,
И косо смотрели усталые старые жены,
На лик совершенный, тревожила снова умы

И страсти бурлили, и были прекрасные вина
В бокалах старинных испиты за прелести плен,
И вечно порочна, казалась богиня невинной,
Художник царил над бессилием тех перемен.

Да кто она, боже, так дивно и странно прекрасна,
И снова тревожа уходит от нас в этот снег,
Вот так и лежала, как вызов уродству, безгласна,
И так...