Старые фото

Иаков жил в земле странствия
Отцов своих. Авраам
Ещё обживал пространства те,
Но не удержался сам

На той земле изначально он.
А вслед Исаак-сынок
Препоны царьков-начальников
Преодолеть не смог.

Чиновник, администрация
Сгоняли его с земель.
Господь-Бог благоприятствовал
Совсем не уйти оттель*.

Два внука слегка повздорили,
Ужиться могли с трудом.
Дорогой отцов проторенной
Исав перешёл в Едом.

Не выдержав конкуренции,
В Сеире он проживал
И с братом...

Смотреть на небо. Долго, долго.
И чтоб прошла по телу дрожь!
И чтобы мокрая футболка
Прилипла к телу, словно в дождь.

Смотреть на звёзды. Сладко, сладко!
Ласкать любимые уста
И взгляд очей твоих украдкой
Ловить, как искру от костра.

Смотреть на стены, фото, рамку,
На белый, снежно, потолок –
Под старым пледом, в свете лампы
Вести любовный диалог...


Нет в этом мире лучшей доли,
Чем та, что названа тобой –
Порой бессмысленной, но болью.
Но, в общем, счастьем… и судьбой.

По улицам, пугающе пустынным,
Где перебежками, а где почти ползком,
Промчалась и запряталась за тыном
Бродяжка с полинявшим узелком.

Не ищут, не догнали, слава Богу!
Не предъявили кулаками счёт,
Не изнасиловали прямо на дороге,
И голову не мыть от нечистот.

Ворота на запор, бегом к сараю
И на кушетке старой перед сном
Листать альбом потёртый, замирая,
Глотая подступивший к горлу ком.

На первом фото – девочка с косою,
Идеалистка, безупречный вкус…
Он выглядит красавцем и...

В осеннем царстве мы сидим с тобой вдвоем,
Соткал из листьев габардин наш старый клен,
Летят уныло косяки на теплый юг,
А труженики пауки судьбу прядут.

Замерзли пальцы: женское тепло
Непостижимо, черное пальто
Контрастно очень с золотом листвы,
Порхают мысли, поздние цветы

Не пахнут вовсе, но чаруют взгляд,
Ты нашей встрече, как ребенок, рад,
А я устала быть чужой в тиши,
Сказать три слова только не спеши,

Я прочитала их в глазах давно,
Как то, что рядом быть с тобой нам...

Не звони, безнадежно звучат вновь гудки телефона,
Не ищи в кругу старых друзей и новых знакомых,
Перевернутый мир вдруг исчез в плоско-выпуклой линзе,
Исчезаю и я из твоей поглощающей жизни.

Ничего не скажу, лишь «Прости» ярко-красной помадой,
Впопыхах на стекле, потому что я знаю, так надо,
Уничтожу, смеясь, бесконечные общие фото
И уйду ранним утром, как девушка из анекдота.

Будет грустно, наверно, а может, вздохнешь с облегченьем,
Но твое восприятье теперь не имеет значенья...

Как в старой сказке про царицу,
На фото тоже три сестрицы.
Но не мечтают под окном,
А спят сестрицы сладким сном.

Сестрице первой сон приснился:
В любви кот-Васька объяснился.
Сестра вторая в своем сне
Мурлычет мило обо мне…

1
Расплата, вроде, наступила,
ведь был повержен, в ней, Поэт -
уехав..., но хандра хватила
( за месть ) Онегина — в ответ...,
а Ольга — в скуке сожаления,
едва ль, через потуги зрения,
пыталась Ленского найти,
беря в расчёт их душ пути -
по жизни... Будет день грядущий...,
а тут уж ужин... После — спать...,
где каждому — своя кровать,
и для гостей ( Ведь дом большущий! )...,
ну, а Онегин, в зло аж впав,
умчался ( Всех — в сердцах — послав! )...
2
Затихли все...- в своей манере...

Счастливая любовь
На старом черно-белом фото,
А как сохранилась!

Кто сегодня разбудит небо?
Кто сегодня зажжёт свет?
Кто не сумел стерпеть разлуку
и на поезд купить билет?

Я, как всегда жму руку,
Как всегда говорю - "Привет!",
Скажите добрые люди
кто хранит сей секрет.

На домах хлопья снега,
На дорогах чьи-то следы,
Мне холодно в мире этом,
чтоб согреться сжигаю мосты.

Обрываю концы дорог,
Что ведут в далёкую осень,
Кто стерпеть разлуку не смог
И как было всё взял и бросил?

Кто сегодня разбудит небо?
Кто сегодня зажжёт свет?
Он...

В продрогшей панельке обычная двушка.
Хозяйка сдавала нам лишние метры -
на них помещались: диван-раскладушка,
комод, холодильник – ровесник ракеты,

что лихо сносила Гагарина в космос,
хотя на «Востоке» ему было тесно.
Мы весело жили, пусть старая хостесс
бубнила частенько, что жить стало пресно

без целей высоких, борьбы за свободу,
идей, что мешали простому народу…

свободы грошовой сейчас вон навалом-
лежит у подъезда, пыхтит перегаром…

а впрочем, всё так же – живёт, как...