Старинный

От заката до восхода
Правит миром лунный свет.
Колдовским проникновением
Заменяет сон на бдение.
Всё прочнее с каждым годом
Эферическая сеть.
Неземным очарованием
Уплотняет горечь тления.

Дух Бетховена во гневе -
Кто сказал, что про луну
Написал произведение.
Это чьё-то наваждение.
Про любовь Адама к Еве,
Про седую старину,
Я писал, как откровение,
От любимой в упоении.

Елена Андреевна с грустью глядела:
В зеркале были её пятьдесят.
"Это ужасно! Как располнела!
Может, толстит меня этот наряд?!

Ох, эти годы, куда от них скрыться!
Если б возможно назад повернуть!
С возрастом всё-таки трудно смириться,
Жаль, что короткий у юности путь.

Впрочем, ровесницы выглядят хуже …
Я еще как-то и чем-то держусь.
Может, корсет затянуть бы потуже?!
Лучше – диета, как только вернусь!"

Елену Андреевну ждали подруги.
В коттедже за городом все собрались.
Место...

Пиши о понятном, пиши о прозрачном –
Нормальным живым, без причуд, языком;
Кусай, так за дело, ругайся, так смачно,
Не будь символистом, не будь чудаком…

Оставь многослойность для прозы капризной.
Словечки-ублюдки… – Куда с ними прёшь?
Поменьше о скорбном, побольше – харизмы,
Вживайся в героя.… Оставь выпендрёж!

О главном и вечном – о бабах и звёздах –
Пиши обо всём, мир для рифмы – сырьё.
Словечки как птицы и вьют свои гнёзда,
И кружат, как пуганое вороньё.

Ловить их...

Чужие песни как свои, произносил и был он
счастлив, и в судьбах многих был учаслив,
и маячки, и прочие причины являлись и вели
во след не зная направления и бед, лишь начи-
нанья и сокровищ крохи, что как вино, старин-
но и пьяно,……… поляну осветит, оно, луна,
где ягоды, вороны, арфы, где тишина и руки
шарфа, задушат Айседоры «песнь», наследство,
всё другим, всё злато, а ведь она была бога-
та, а скальду поживится, ….Шотландии, потом
дивится.

Хозяевов, за приём отблагодарил
И в дорогу поспешил...
Долго-ль, коротко я шел,
Но в Краснодар быстренько пришел...
И скажу я вам друзья, лучше город намного стал,
Я его сразу и не признал...
Особняки выросли такие,
Как будто начались времена благие...
Заборы выше трёх метровой высоты
Ворота старинной кованой красы...
О таких в сказках лишь читал,
А наяву нигде их не встречал...
Решил зайти воды испить,
Да с дороги перекусить...
На кнопку звонка я там нажал,
К калитке лев...

Необъяснимо давно это было,
Тысячи лет пронеслись стороной
Только душа этот свет сохранила,
Словно грачи возвратились весной.

Добрые люди трудились и жили.
Солнечным светом согревшие кровь,
Славных детей на земле народили.
И, посвятили с рожденья в Любовь.

Солнце сияло в глазах и на небе,
Не покидало умы и сердца,
Солнцу молились о жизни и хлебе,
И возвещали Светом Отца.

Всякое дело, и каждого сына,
Сына и дочь посвящали ему,
В горе склонялись главою повинной,
В радости...

Ждало бесплодно человечество,
Что с древних кафедр и амвонов,
Из уст помазанного жречества
Прольется творческий глагол.
Все церкви мира - лишь хранители,
Заветов древних и канонов,
От их померкнувших обителей
Творящий Логос отошел.
Он зазвучит из недр столетий,
Из катакомб, с пожарищ дымных,
Из страшных тюрем лихолетья,
По сотрясенным городам.
Он зазвучит - как власть имеющий,
В философемах, красках, гимнах.
Как вешний ветер, вестью веющий
По растворяющимся льдам.
И будут ли...

Этим плугом в старину
Поднимали целину!
Выращивали хлеб здесь такой
Ростом прямо с головой...
Сейчас элитный здесь овёс
На четверть лишь от земли отрос...
Целины на Дону больше нет.
Всю перепахали за последние двадцать лет.
Где ж выращивать будут хлеб,
Чтоб в урожае достигнуть побед?
Хотя в Поднятой целине поля поливные
Но овёс вырос ну словно в пустыне...

Не множеством картин старинных мастеров
Украсить я всегда желал свою обитель,
Чтоб суеверно им дивился посетитель,
Внимая важному сужденью знатоков.

В простом углу моем, средь медленных трудов,
Одной картины я желал быть вечно зритель,
Одной: чтоб на меня с холста, как с облаков,
Пречистая и наш божественный спаситель -

Она с величием, он с разумом в очах -
Взирали, кроткие, во славе и в лучах,
Одни, без ангелов, под пальмою Сиона.

Исполнились мои желания. Творец
Тебя мне...

Наползают солнечные краски.
Город вновь меняет маски.
Он привык к всемирной ласке.
И мурлычет тихо сказки.

Небосвод играл на саксофоне,
В куполах расплескиваясь звоном.
Мы накрыты аномальной зоной,
Где спились научные законы,

Где растянуты гармонью сутки,
Улетают нотами минутки,
Проплыли русалки в мини-юбках,
Изгибая сладкой долькой губки.

Классицизм разлегся пляжем,
Хлынув в мир из Эрмитажа.
А душа сочится джазом,
Звукоряд планет поглажен.

И что было в предыдущей эре...