Спуск тяжелее

Спускается луна по лесенке
И, напевая счастья песенку,
Гирлянды разложив на ёлочке,
Её расправив все иголочки,

Собравши с небосвода звёзды все,
Представила себя во всей красе.
Вдруг сверху одинокая звезда:
- Одна осталась я без куража.

Поглядите, какая красота!
Все счастью открывайте ворота.
Своей любови вниз послав лучи,
Раздам я людям счастия ключи.

На ель надену туч я серебро,
Всему народу подарю добро.
И настроение, сменю у всех.
Дарю, пушистый Новогодний снег...

Спускается на Землю ночь,
её нутро как черная дыра,
в ней все живое до утра
химеры отгоняет прочь.

Под этим мрачным покрывалом,
ночные страхи беспокоят,
пусть сон - он ничего не стоит...
Лицо в подушку, как в забрало.

Луна на небе так сияет,
и звезд прекрасное свеченье,
да, ночь без сна одно мученье,
но, может быть, усну, кто знает...

Прошу зарю - приди скорее,
чтоб разогнать весь этот мрак,
из сердца вырвать черный страх.
И станет на душе светлее.

Спускалась ночь, за ней тянулся шлейф из звёзд,
Ей фонари дорогу в город освещали.
А твой вопрос застал врасплох и был не прост,
Мне оставалось лишь подняться за вещами.

Примчался ветер, занавески закружив,
Окно закрыть на ум не приходило летом.
Не удалось тебе поймать меня на лжи,
И я тебя в ответ благодарю букетом.

Проснулся дождь, стучась неловко о стекло,
И все замолкли, чтобы было лучше слышать.
Что нас с тобою для друг друга сберегло?
И кто на эти строчки блюз дождя напишет...

Тяжела судьба поэта,
Только с виду это сон,
Разрывая стоны ветра,
Она ставит жизнь на кон.

И горит в душе поэта
Чудный пламень не земной.
Ищет он во тьме ответа,
Где еще найти покой?

Ищет он любовь и радость,
И на все один лишь миг,
Только как во тьме не спутать
Смерти и любви родник?

И однажды сломит душу
Суета земного дня.
Я скажу тогда: Послушай!
Вот и смерть за мной пришла:

Тяжелый и смутный период прошел.
В пыль превратились часы страданий.
По лезвию бритвы Господь нас провел,
Открыв нам истинность наших желаний.

Сначала хитрец этот нас разлучил
(Недели прошли в разлуке).
И то, что хотел, в тот же миг получил:
Не можем мы жить друг без друга!

Все это случилось, чтоб мы осознали
Значенье однажды сказанных слов,
Чтоб больше друг друга не предавали,
И чтобы лишь крепла ЛЮБОВЬ.

05-06.1997
08.2006

Тяжелая стрела! В меня! В который раз…
А может недолёт или по вЕрху может?
Твой меткий глаз!!!
Когда нибудь о нём баллады сложат!

Ты снова в дамках, Лучница!
Стрела из живота торчит.
Хотела, чтобы я помучился?
Хотела! Ну а я убит….

Тяжелее осени нет ничего;
Туман по утрам, и холод,
А думаю только я про него:
Как поживает там его город?
Дожди по ночам, и слезы
Вырываются к небу, кричат:
«Пусти одиночество к звездам!»,
Но одиночество и боль молчат!
Ветер уносит прочь от меня
Воспоминания всех его ласк,
Из памяти вьюга несет всю горя
Любовь – что была, когда-то у нас!
Вот осень, злодейка – она не щадит,
Не жалеет сердца разбитого
И пламя любви уже не горит,
Из-за горя дождем размытого!!!

Тяжело в душе моей,
Боль пронзает душу всю.
Ты с другой, а я...?!
А я одна брожу по тротуару
И в каждом вижу образ твой;
Твою улыбку и глаза...
И снова думаю о нас,
Почему?! Зачем разрушили с тобою
Все то, что нам принадлежало.
Просто друг от друга мы устали.
Устали врать и чувствами играть,
Но щас я поняла,
Что поиграть я вновь готова.
Лишь бы рядом был всегда.
Мне не хватает лишь тебя!!!

Тяжелый переход, измотанные нервы
И этот перевал ты взял, похоже, первым.
Усталость рвет висок, о камни стерты ноги,
Но ты идешь вперед единственной дорогой.

Затерянной тропой, почти над облаками,
Тревожишь скал гранит своими сапогами.
От боли зубы сжав, смеешься над судьбою,
Не побоялся в спор вступить с суровою тайгою.

Ночевка у костра, должна дать облегченье,
Отсрочить до утра грядущие мученья.
Перекрывая шум воды на перекате,
Протяжный волчий вой раздался на закате.

Ты...

Тяжелые злые ботинки с хрустом ломают ребра.
Стоят над лежащим противником со взглядом жестоким и твердым.
Строгая черная форма, на рукаве горит свастика,
Память подскажет услужливо: еврейских погромов классика.
Пахнет горящими шинами и дымом печей Бухенвальдских.
И вспыхивает в подсознании холод расстрелов февральских.
Для них не имеет значения цвет кожи, возраст и звания
Они своего не стесняются, омытого кровью призвания.
Поставив себя выше Бога, свое начинают судилище
«Сверхлюдям...