Спокойное молчание

Прибежали, наорали,
Нашумели и ушли.
Гады вы — одни печали,
В жизнь мою вы принесли.

Было мне без вас спокойно,
Жил без лишних я забот.
И дышал всё время ровно,
В том, что ветром принесёт.

А теперь вот, вверх ногами,
В моей жизни всё во всём.
На душе тревоги камень,
Сердце жжёт печаль огнём.

Что ж спокойно не живётся,
В мире племени людей.
Всем хватает мест под солнцем,
А они — хотят теплей.

Вот и снова прибежали,
Злые жители Земли.
Нашумели, наорали,
И покой забрав...

Сад цветущий и сад увяданья

Все, что держит в ладонях земля –
Сад цветущий и сад увяданья –
Опрокинет людское желанье
Ось земную на запад клоня.
Осквернит, прислоняя рукой
К белым щекам святыни Покоя.
За густою черною кровью
Тянет бешеный след за собой.

Затуманит туманом глаза –
Все глядеть им под образа,
Не глядя на пустые сомненья,
Гордо всматриваясь в откровенья,
Свою ношу рукам донести,
На забвенье слова обрекая,
К Вознесению у самого края,
На краю безымянной земли...

НЫНЕ, КАК И ВСТАРЬ

И ранее, во времена ниспровержения этических основ,
В канун тем более ужасных планетарных потрясений,
Слеп и беспечен человек бывал наверняка не мене,
Чем в наши дни, и в перерывах между всевозможных зрелищ да пиров
Хмельных, размахивая и гремя оружием всех видов и родов
Да помышляя о товарном лишь и денежном обмене,
Так же, увы, не ощущал крадущейся зловещей тени
За громыхающею по ухабам пыльной колесницею веков...


ПРОСТОЕ ПРАВИЛО

Не поскупясь, раздай, что...

В испуге закричал художник.
"Месье, ну что вы, осторожней! -
Так начал речь Владыка Мрака. -
Недолго вниз упасть, однако.

Самоубийц в аду немало,
И с ними быть вам не пристало.
Я вижу в вас талант особый,
Вы человек не твердолобый,

Давайте мы пройдем в шантан,
Ведь моден он у парижан,
И там в спокойной атмосфере
Мы все обсудим в полной мере:

Измены вашей "благоверной",
Капризы музы лицемерной,
Благоволящей недостойным", -
Сказал он голосом спокойным...

Не люблю я риска, чту Закон,
Избегаю шумных разговоров.
Лишний раз не лезу на рожон,
Лишь печали, от не нужных споров.

А я жизнь спокойно жить желаю,
Мне не нужен в кровь адреналин.
Не герой я, хата моя с краю,
Сам себе — слуга и господин.

Не нужна мне сильных благосклонность,
И ничья, мне не нужна вражда.
Не люблю я наглость и нескромность,
И молвы, поспешного суда.

Не люблю угодливых лукавость,
Не люблю услуг чужих людей.
Мне приму участие, но жалость,
Отвергаю, даже от...

Давай, дружок, ты мне поСиморонь:
Я стану черной гривой кобылицы,
Я стану ветками , летящими в огонь,
Хоть и не верю в эти небылицы.

Побуду облаком на Адмиралтейском шпиле,
Потом я превращусь в росу,
Которая тихонечко застыла
На раннем, свежем, питерском ветру.

Я взмою в небо на воздушном шаре,
И чайкой упаду на гладь воды.
Я стану лужицей на тротуаре,
Которая не ведала беды.

Я сфинксом стану у Невы,
Молчанием суровым охолоню.
Но это я все. Ну а ты?
Давай я и тебе поСимороню...

Мои струны скучают в молчании
Без твоих легковесных арпеджио
И томятся по тряпочке бархатной,
Что стирает с них пыль и жиры.
Натяжение, стройность звучания,
И касания нежные-нежные,
Де Люсия и нотная грамота,
На листе словно россыпь икры.

Ты сыграешь по памяти? Умница!
Браво! К чёрту диезы с бемолями!
В первых тактах сквозит неуверенность,
Да и пальцы, конечно, не те,
Но, зато в моей памяти крутится -
Как когда-то порхал ты триолями
Ожиданий, надежд и намерений...

Я снова включил свой магнитофон
И снова волна печали
Куда ушли, исчезли все те
Кого мы любили и знали

Серебряный диск кручу не спеша
Я слышу слова и ноты
В нем музыка бьется и чья то душа
Но в ней не хватает чего- то

*Пой свои песни, ведь музыка вечна
Пой свои песни, одну за другой
Пой свои песни, твоя душа бесконечна
Пой свои песни::..Пой*

Мы помним их лица, манеру и стиль
Их голос всегда где- то рядом
Их путь это вечность, им звезды, как пыль
Их рай нам покажется адом...

Да! Во мне логики нет!
И я проклял за это себя!
Льется шумной рекой мой бред,
На исходе пустого дня.

И безумье мой истинный лик,
В пустоте основал я свой дом,
В нем смешалось молчанье и крик,
Разрываясь холодным огнем.

Ну а в сердце моем вечный лед,
Разрывающий слабую грудь.
За падением следует взлет,
А за взлетом мечтанье уснуть.

И в сознании моем лабиринт,
Миллионы дорог в никуда!
Выход есть: но лишь только один,
На границы чужого сна:

Через пару минут я забуду начало строфы
И никто не уловит подмены в конечном варианте.
Эксгумацией трупа займётся потом некрофил
И разложит по полочкам прах императорских мантий.

Аккуратно, с опаскою распеленает меня,
Чтоб не вызвать распад окончательный зыбкой структуры.
Когда с мумии схлынет тугая забвенья броня,
Развернутся дебаты вокруг моей хрупкой натуры.

Издевательством будет решение не замечать
Мои тонкие сборники дерзости в толстых журналах.
Пожалеет потомок...