Сосны

Утром проснулась столица,
принарядилась, как встарь;
видит – вдали уже мчится
в белой карете Январь.

Снежные вихри вздымая,
тройка по небу летит.
Солнце – держава златая –
в царской деснице блестит.

Да воспоет тебе славу
всякая Божия тварь!
Правишь Москвой ты по праву,
Русской Зимы государь!..


ФЕВРАЛЬСКИЙ ВЕЧЕР

Вьюги – крылатые мельницы,
перемолов небеса,
белой мукою – метелицей
запорошили леса.

Тонкое лунное кружево –
стылый морозный узор
держит на ветках...

Япония, тебе не спится.
Встречаешь первой ты рассвет.
И солнце по утрам садится
на золотой велосипед
в твоих горах.

В твоих садах вишневых души
сгоревших в ядерном огне
бесцельно бродят. Вот послушай!..
Звучат, как песня в тишине
их голоса.

Твой самурайский кодекс чести
превыше всяческих обид.
Да что обиды!.. Чувство мести –
оно и то тебе претит.
Простила ты.

Простила ты и кровь и слезы.
Простила просто, без затей
неизлечимые лейкозы
потом родившихся детей,
не знавших...

Затеряться бы весной
Среди тающих снегов,
Пробежать речной волной
Меж зеленых берегов,
Падать каплей дождевой
С неба звонко на сосну…
Позабыть, что ты с другой
И что снова не усну.

Рожаем детей. Прогуливаем их в сад. Маскарад. Парад. Фасад. Не все ли равно? Главное – в ногу, главное – хором, главное – с упором.
Настоящий ад – точный расклад.
Рванитесь выпуклые формы,
крылами озарив слепца, трещите лопнувшие поры
убойным молотком свинца.
Кружитесь в танце вальса свечки и,
растрепав себя в огне, пускайте дымом вы колечки
разбегом тени на стене. Теперь до нитки одиноки.
До шва разорваны в клочки. О, вы, брезгливые старухи, мои носки!
Жизнь тошнотворно...

Боготворим бессмыслицу дебатов,
абсурдность споров. Рвется мира нить.
Две истины при помощи легато,
как ноты две, нельзя соединить.
Две точки зрения, атака за атакой.
Победы жаждут, но не истин. Двух
эго синтез. Вальс или сиртаки?
Что тяжелей, железо или пух?
Слова и деньги жаль бросать на ветер,
вернутся черной шляпой Муми-тролля.
Воскреснет чудом бедный юный Вертер,
и расплодятся повсеместно Долли.

Семь злаков в поле. Семь холмов в столице.
-Сосна, привет!...-Приветик!- хвойной...

Осеннее пьяное солнце
над лесом озябшим взошло,
багряные листья – червонцы
на мокрых осинах зажгло;
погладив сосну по макушке
дрожащим с похмелья лучом,
легло подремать на опушке
над тихо журчащим ручьем…

Полная луна –
Мой фонарь в ночи.
Я иду одна,
Все вокруг молчит.

Мир вокруг затих,
Будто в тишине
Жизни тайный стих
Будет слышен мне.

В небо смотрит пруд,
вверх подняв глаза,
Отразил луну
Сотни лет назад.

А над ним сосна
Тихо-тихо спит.
Снится ей гроза
На заре весны.

Травы на лугах
Скрыл густой туман,
тающий в руках
Зрительный обман.

Грезится мне в нем
Море без границ,
Чайки за бортом,
Сотни добрых лиц,

Сотни теплых глаз
И надежных рук
Ни друзей на час
И ни...

Воспоминания в утиль
Не сдашь, не бросишь их на полке:
На самолетике в Эртиль
Мы прилетали... На двухколке

В Красноармейский вез нас дед,
Петр Николаич Остроухов.
В поселке том на белый свет
Я и пришла... Часок потпрукав,

И «дарвалдаями» звеня –
(Степь открывалась панорамой) --
Дед-конюх привозил меня
Торжественно в поселок с мамой.

Поселок наш не знаменит.
Эртиль известней ненамного.
Здесь «графский» сахзавод стоит,
А из Воронежа дорога

В усадьбу графа – двести верст...

Хочешь, верьте, хоть проверьте
Но была на свете
Страна одна Загадочна и чудна
В торговле призвание
И что главное название
Не Европа , не Азия
А просто Симазия
Находилась в Африке
Работала без завтрака
Жила - не тужила
Была там нажива
Кипела работа
Лишь выдь за ворота
Но как то в недород
Снизился доход
Царь- парень не промах
Живет в хоромах
Не выглядит нОлем
Держит все под контролем
Сидит на троне
В парче да короне
Вроде скучает
А...

Тепла предпоследние крохи.
Дожди навевают печаль.
На землю серебряным мохом
Лег иней – мороза печать.

Осина прижалась тревожно
Листвой ярко-рыжей к сосне.
«Скажи, почему невозможно
Быть вечнозеленой и мне?

Ты выдержишь стойко метели –
Мне снова весну ждать… ждать… ждать.»
Холодные слезы летели.
Осина боялась устать.