Сорваться

Живите свободно, свободно живите.
Дышите свободой. Дышите! Дышите!
Не надо бояться, сделайте вдох,
Хватит вам жить по законам пройдох.
Хватит! Не надо! Сорвите все маски
Лжи, лицемерий. Не бойтесь огласки!
К черту устои! Пусть плавится Рай,
Выплеск эмоций пусть льет через край.
Будьте Людьми – оставайтесь такими.
Будьте собою. Живыми! Живыми!
В омут границы, все рамки – в утиль!
Свободная Буря лучше, чем штиль.

"Я так прекрасна, - молвит роза
Простой ромашке полевой. –
- И ты оставь о счастье грезы,
Ведь не сравнить тебя со мной".

И роза дальше рассуждала
О том, как сладостна она
И в этот миг не замечала,
Что кто-то смотрит из окна.

И тот, кто ею любовался,
Уже пришел ее сорвать.
Он дома тут же постарался
Ей одиночество создать.

Недолго роза красовалась
В хрустальной вазе за окном,
Ну, а ромашка обнималась
Весь день с красивым васильком.

Ко мне во сне явился старец,
корявый, скрюченный свой палец
в знак назидания поднял,
и начал мне давать советы:
«Ищи житейские сюжеты,
в которых есть страстей накал.
Стремись своей строкой воздушной,
тебе безропотно послушной,
раздуть огонь в груди.
Возьми огня того частицу
и людям дай, чтоб им не сбиться
во тьме ночной с пути.
И пенье нежное свирели,
и птиц заливистые трели
услышать будь готов,
а также звезд беззвучный шепот
и водопада грозный рокот,
и звон колоколов.
Взрасти...

По лесу рыскал в поисках зверей,
Хоть сытый, но ужасно злой
Волк-одиночка (свет не видел злей),
Не зная, где найдёт покой.

Едва не откусил у зайца лапку,
А белочку чуть было не загрыз…
Весь муравейник лапами в охапку
Без сожаления с обрыва, вниз.

Чего же сытому, казалось, не хватало?
На сей вопрос волк заявил сове:
«Я злость свою, коли уже достала,
Решил срывать на всём подряд зверье!»

Сова, зевая (так как днём лишь дремлет):
«Я слышу где-то справа, там, в кустах...

Невесомость, наконец-то, настала, влёт пошёл,
и не пытался он понять, себя, зачем летать?
Сложил, и плоскость в два листа, подверглась
искривленью неспроста, в трёх соснах заблу-
дится чтоб, и не найти в стогу иголку, сорвать
оковы с свежей мысли и в бочку мёда положить,
как ложку дёгтя, будем пить, а смыслы множить
для других, и в отдаленье звон затих,

Подул холодный ветер.
Листик сорвался
и парит, не ведая,
куда он летит.

Я люблю тебя, девочка милая,
за твой тихий сентябрьский смех.

Листопада волна много мильная
не спеша, накрывает нас всех…



Тонут в золоте крыши трамвайные.
И опять в неуклюжих словах,
словно ранец в дверях – застреваем мы…
Но у встречи стоп-кран не сорвать!



Будет длиться с дождем мелко кровельным
эта встреча всю жизнь
сквозь листву…

Безбилетным мальчишеским профилем
уезжает наш город
во тьму…



+

Майкл Томас Космика
из книги стихов "В РЕБРАХ СЛЕВА...

Уже пора ложиться спать,
Давно разостлана кровать,
И снова надо понимать,
Что засыпать, как умирать.
И как приходит этот миг,
Когда ты в сон душой проник
И отключился… - где ответ?
Душа была здесь. Теперь – нет!
И по каким таким делам,
Живя здесь, вечно бродим там?
Везде проблемы мы решаем,
Что было здесь – там забываем,
Что было там – не ставим в счет,
Но все же снам ведем учет.
Там чьей-то Воле мы послушны,
Внимательны, неравнодушны
И в странной суете живя,
Едва осознаем себя...

О, обозленные сердца,
О, мир кромсающие в боли,
Страданьям ждущие конца,
О, узники печальной доли…
Но так ли скорбен ваш приют,
Но так ли тягостны страданья?
Здесь все печальные идут,
Не зная к Богу упованья…
Двуликие в своей нужде,
Платить за счастье непривычные,
Винящие сей мир везде,
И слишком, без ума практичные…
Но есть же пища, есть и кров,
На телесах одежды новы…
И был ли Бог всегда суров?
Всегда ли знали вы оковы?
Был час веселья, был разврат,
Столы ломились, гардеробы...

В тоске, печали прибываю, томлюсь от предвкушения любви.
Тебя, быть может, я при встрече не узнаю. Неведомы пути судьбы. Томлюсь, скучаю и пою летящим в небесах планетам.
Быть может, я уже тебя люблю?
Так пусть судьба подскажет мне свои приметы.

Как узница в земном плену, мечтаю о любви небесной.
Я руки к звездам протяну, чтоб совершить порыв телесный. Вздыхая на полет планет, взмолю к земному притяжению:
“Сними запрет! Готовы крылья для любви.
Я вся в изнеможении”.

Воспрянув...