Сорок пять

Пусть говорят! Пусть так! Я черный археолог?
Про комнату янтарную порою снится сон
Весь шар земной моей лопатою исколот:
Сегодня - гильз лишь горсть, мечте трезвонит в унисон…

Но ярким солнышком всегда мне светит завтра,
Конечно же, я верю, что когда-нибудь найду,
ХабАр, во тьме веков забытый Аргонавтом,
Ну в худшем случае , упавшую с небес звезду…

Мой путь в начале лишь, мой путь тернист и долог -
Ведет вперед, по траверзам тех фронтовых дорог,
Где «дед» и «прадед» слёту в...

Мне в дате - двадцать первое июня,
Все время слышится: «последний мирный день».
...Рыбалка, поплавок, и вот-вот клюнет...,
Синь неба, солнце - привкус счастия и... тень, -

Та, давняя, субботы предвоенной,
Под песню и оркестра парковую медь,
С пророческим «... коль смерти - то мгновенной...»,
Давила ранее всегда и будет впредь.

Война как будто завтра вспыхнет, (словом) -
Ударят танки клиньями через рубеж,
И смерть и плен - все снова, снова, снова...
Cмертельная...

Небрит, помят, с утра уж под хмельком,
В застиранном, почти-что чистом камуфляже,
Ты загнан в угол - нервов голых ком:
С такой тоской в глазах - под поезд! Просто ляжешь.

Не ангел был. По молодости лет,
Коньяк и водка - все, горит что, без разбора...
От женщин слышал - да, и слышал - нет,
Штанов без счета изорвал на их «заборах».

Здоров, нормален - в цвете лучших лет,
ЖенИться и детей растить тебе бы в пОру.
Судьбы, однако, был суров привет -
Войной взросли в Земле семян свинцовых...

Он кончил жизнь трагически,
Как истинный поэт,
Строкою, предвещая злую долю.
Годов сложил количество
Чуть-чуть за сорок лет.
И душу отпустил свою на волю.

Скорбели села, города
Тем олимпийским летом.
Москва прощалась навсегда
С мужчиной и поэтом.

Не слыл он клерикалом
И не безбожным был.
Как лампочка накала
Светил, светил…

У бога всуе не просил
Прощенья за грехи.
Душой терзался и любил.
И пел свои стихи.

На них тогда повесили
Политики ярлык,
Но просчитались критики...

Ты меня за ночные бдения,
Дорогая, молю, не брани.
Ночь – сестра моего вдохновения.
Зная это, спокойно усни.

Ночью много острей ощущения.
Днем же мысли о вечном глухи.
Осуждая себя без прощения,
Не могу не писать стихи.

Не попал юной музе я в милость.
То, что плохо пишу, не секрет.
Для чего это все свалилось
На меня в сорок восемь лет.

Так и хочется крикнуть: «Поверьте,
что случайно так вышло со мной».
Может это предвестник смерти?
Благодати ли приз неземной?

И уверен я в...

Опечалилось небо закатом.
Мои годы бегут к сорокА.
На погост путь еще не укатан
И по-прежнему жизнь дорогА.

Попрощавшись с морошковым летом,
Солнце в море упало со скал.
Ночь Полярная свесилась пледом
На сполОхи зеленых зеркал.

Этот мрак лишь полгода...не больше
И рассеется тяжкая мгла.
По-язычески я встречу Солнце
И по-прежнему жизнь мне мила

Белоснежный десант поутру
с нами снова затеял игру…
Парашюты летят и летят -
к их полету прикован мой взгляд…

И всё тело сковал мне гипноз…
А в душе - воспарение грёз…
И не верится, что наяву:
не парю я, а просто живу…

Что мне будничный день предстоит…
Ну, а завтра он будет забыт….

Но останется в снах и стихах
белоснежный отзывчивый свет…
Безмятежный простор и размах…
… и мои сорок с хвостиком лет…

Души мирок безумно мал,
А на лице всегда оскал.
Но постоянно ждал похвал,
Чтоб зал всегда рукоплескал.

Все чаще наполнял бокал,
Он истину в вине искал.
Вопя, что час его настал
Со всем театром переспал.

Такой заядлый театрал!!!
Ах, как он лихо рассуждал!
И то он знал, и это знал,
Всё понимал, везде бывал.

Он Пугачевой подпевал,
А с Орбакайте танцевал
С Никитой вместе выпивал
И даже Путина видал.

Он жизнь галопом проскакал
И к сорока годам устал.
«О, как же этот мир...

На закате липкий запах
Обволакивает стены.
Ждём,когда наступит "завтра"
Новым днём лаская вены...

Красный цвет не для нас с тобой,
Нам ценней теперь снежно-белый.
Растворив, уничтожим с искрой.
А когда-то был "сорок первый"...

Рукоплескал ему! - С успехом,
Вскрыла балакиревский смех,
В лице, известном, «кулинара»,
«Школа злословия», - полярной,
Культурный взволновала Свет,
TV концепцией, - изрядно,
Сартириконов потрепала,
Нервишки смехотворных звезд…

Один единственный, из всех,
Как Гражданин, на поле брани,
Изобразил профессионально,
Живой изысканный гротеск,
Чем проявил предмет отваги,
Услышали отрадный смех
Заткнутой, некогда, отваги…

Славяно-русской частью «дани»,
Им «собранной...