Сорок два

Два ласковых лучика греют мне душу,
Два ласковых лучика - Ромка, Андрюша...
Две светлых головки пепельно - солнечных,
Два озорных, заводных несмышлёныша...
Два быстрых водителя, два смелых пилота,
Два суперсверхзвуковых самолёта,
Два храбрых спасателя, два страшных разбойника,
Два пёсика, два уморительных слоника...
Две абсолютно различных фантазии,
Идущее в сказку дорогами разными.
Идущие в сказку путями открытыми
Цензурой банальности неизбитыми.

Два зеркала напротив. Коридор.
Наплыв иллюзий. Времени возврат.
Реалий совокупность, соль утрат.
Безумие... Ума-души - раздор!

Два долгих взгляда молча пьют до дна,
друг-друга отражаясь в мире том
и этом - сплошь разрушенном, пустом -
усмешки ядовита кривизна.

Два странных мира. Тонкий переход.
Упрямо магнетизм ломает волю:
"Войди сюда - избавишься от боли...
Сбрось бренное у призрачных ворот!"

Два жёстких взгляда. (Дерзкое стекло!)
Слияние субстанций в Бесконечность...

Два вихря, два огня, два взрыва,
Две боли, горьких две судьбы
Молили на краю обрыва ...
И боги приняли мольбы

Лавина поцелуев нежных,
Поток бессвязных жарких слов,
Опять венчает их мятежных
Мгновенье, вечность расколов.

Два путника шли сквозь барханы,
В песке затерялись пути.
Всё в прошлом: и честь, и обманы-
Лишь мысль: "Только б воду найти!"

Но небо лишь ночью остынет,
А солнце нещадно палит.
Песчаное тело пустыни
От жажды предсмертной хрипит.

Но чувство, сильнее, чем жажда,
Сжигало паломника грудь:
Любовь, что возникла однажды,
Чье пламя вело его в путь.

Два странника в мире бурлящем
У пыльной развилки сошлись.
Желая любви настоящей,
Быть вместе до смерти клялись.

Им негде от зноя...

Два сердца пьют на брудершафт
коктейль любовный и, со стоном,
мотив волшебный в унисоне,
в слиянии душ своих вершат.

Два сердца пьют на брудершафт
коктейль любовный сладким мёдом,
и души страстным хороводом
слияньем тел своих грешат.

Два сердца, бьются в унисон,
И две души в едином теле,
И никого, весь мир в постели,
и песнь любви – экстаза стон.

Два дебила, на их взгляд, прикольно,
Насмотревшись с вечера «Аншлаг»,
Пошутить решили с дядей Колей
И узнать - приятно или больно,
Если гегемону вставить шланг.

Но не просто вставить, эко диво -
Воздух дать на атмосферы три…
Будет прыгать зайчиком игриво,
Пусть надутым, но зато счастливым,
Иль глаза полезут из орбит?

При компрессоре не два уродца
Оказались, а наоборот -
Тяга к знаньям обратилась в скотство
Не со злого умысла, а просто
Любознательный у нас народ.

Пригласили...

Два по тридцать. Три по двадцать.
Потеплее одеваться,
каблучок в два раза ниже.
Ну, а лучше раза в три.
Осень, дождик, ветер, зябко.
Здравствуй, вязаная шапка.
Тут уже не до престижа -
холодают ноябри..
Неохота ехать в гости.
Ноет локоть при норд-осте.
Я уже не стану краше,
не читаю без очков.
Модно то, что мне удобно.
И хотя питаюсь дробно,
не могу привыкнуть к каше
и рагу из кабачков.

Три по двадцать. Два по тридцать.
И бывает, что не спится.
А бывает, дрыхнешь сладко
и не...

Сорок пуль проглотить успел….
Жизнь за Родину – как метал под пресс.
Был кусок земли, но я захотел
И кую собой новый век.

Грудь на дзот кладя вспоминаю мать….
Жизнь за Родину – как воды в огонь.
Рыть могилы всем – мир перекапать,
Лучше вместе нас да под бронь.

Бронь гранитных плит не пробьет снаряд…
Жизнь за Родину – как камней в песок.
Из простой воды в гневный светлый ряд
И шеренгой в марш под курок…

Грудь моя как щит против пуль и зла
Православный меч в небесах гремит...

Сорок лет спустя
Снова мы в гостях
В дорогой нам Alma Mater.
Столько лет прошло,
Только не ушло
Чувство – вот он наш фарватер!

Здесь учились мы,
Здесь дружили мы,
Здесь мы жили и любили.
Эти стены ждут,
Чтоб пройденный маршрут
Мы с друзьями обсудили.

Припев:
Лучшие годы студенческой жизни
Так мимолетно пройдут,
Но не забудется Новгород Нижний,
Горьковский мединститут.

Сквозь невзгоды, мрак
Светит, как маяк
И сигналит он как прежде:
Ты учился тут,
Помни институт...

Сорок восьмая ко мне пришла осень,
Буйными красками радует лес.
И кажется важным - кто там меня спросит,
Господь ли приветит, иль выберет бес.
Я муторно жил и гордится не вправе,
Не рыба не мясо - я тлел, не горел.
Я молча смотрел, когда властные твари,
Терзая страну - наш решали удел.
Мне бы в голос кричать,
Мне бы демонов метить,
Кто такие они, должен каждый был знать.
Перед нашим судом ведь они не ответят,
Перед богом и совестью – мне отвечать