Сомнения на рельсах

Поезд – тот ещё чудак.
Он идёт, а должен ехать.
Не пойму его никак.
Что за странная потеха?

Вышел утром на маршрут.
Стал колёсами на рельсы.
Пассажиры тихо ждут.
Им безумно интересно.

Где же бродит паровоз?
Где уютные вагоны?
Но не слышен стук колёс
У постылого перрона.

Сотни пар усталых глаз
Смотрят вдаль и видят чудо.
Опоздав на целый час,
К ним идёт металла груда.

Вот и поезд к нам пришёл.
Хоть и должен был приехать.
Он солидный. Он большой.
От таких не ждут потехи.

С виду взрослый агрегат.
Опыт есть и есть колёса.
И вагонами богат.
Весь такой брутально грозный.

И покрашен в синий цвет.
Нет ни капли голубого.
Но не ездит сволочь. Нет.
Он пришёл по рельсам снова.

Вы стоите на перроне.
Ждёте поезд в день вчерашний.
Кто-то ноет. Кто-то стонет.
Кто-то требует отважно,

Чтобы к ним вернулся Сталин
Или русский император,
Чтобы сгинули, пропали
Олигархи – бюрократы.

Вы стоите неподвижно.
Света нет в конце тоннеля.
Рельсов нет. Гудков не слышно.
Неужели в самом деле

Есть какая-то возможность
Возвратится сквозь эпохи?
Вам самим ещё не тошно
От нелепой суматохи,

От бессмысленных фантазий
О богатых днях минувших?
Этот день не так прекрасен...

Вечер. Поезд. Полустанок.
Рельсы. Стук колёс.
Уезжаешь?... Я останусь...
В долине грёз.

Каждый может оглянуться -
Поменять пути.
Если мне, назад вернуться -
Некуда идти.

Ослик – тоже паровозик.
Только мелкий и не курит.
Небольшой вагончик возит.
Пусть упрям, но не халтурит.

Тащит медленно, но к цели
Груз и пару пассажиров.
Тихо-тихо, еле-еле.
По любой дороге мира.

Не нужны перрон и рельсы
И не ест на завтрак уголь.
Не утащит много веса,
Но не дороги услуги.

Ослик – славный работяга.
Он выносливый и скромный.
Вдаль идёт неспешным шагом
Древний транспорт экономный.

Обращаюсь к политикам родной планеты!
У вас у каждого есть … внуки, дети,
Ну, пожили сами на землице родной!
Зачем амбициями разрушать мирный строй.
Сколько можно нагнетать обстановку ?
Оружие в мире держать в изготовку…
В этом новом двадцать первом веке ,
Где ядерного оружия не счесть на планете.
Коль полыхнёт сейчас третья мировая,
Что она детям оставит, на земле полыхая?
Уверен я, что разжигание войн, затея плохая…
К лучшей жизни, не приведёт война большая.
Давайте на мирные...

Шесть часов погони, город - злой, копы сбились с ног от этой гонки,
Над асфальтом грязным мостовой стук копыт истёртых бьётся звонко.
Тормозят машины...улю-л-ю-ю...Нарушение основ порядка!
Гавань-ветер-море кораблю, а корове: молот в лоб, и всмятку.

Бойня в трауре. Свершён с утра здесь побег "бифштексов" оборзевших:
И заборы метра с полтора нипочём, и даже черти с лешим.

Молли*, дорогая, за тебя кулаки держу, аж побелели:
Удирай как можешь от ребят, чьи глаза острей чем иглы...

Живу без тревог.
Но-полетно и чутко.
Как будто в судьбу закачали аргон.

И первая зелень, как первое чудо,
свершается вместе с раскрытым окном.


Я тоже листва. Только чуточку старше.
Я тоже воспрявший. И тоже чудной.
Неистовым маем
нас кроет на марше,
тасуя таблички "родной" и "чужой".


Дождь светится; он так похож на икону.
И я полной жизнью весенней живу.
И видит Господь: и не злюсь, и не помню...
все тех, кто топтали: меня и листву...

Плывет перламутр заоблачный мимо...

О чём писать?
Как сходят с рельс дома,
Навстречу жёлтому такси,
А затем в овраг.
Как облака свой вес
Сбросили на крыши зданий,
И поэтому теперь
Солнце греет слой асфальта.
Как веселью наступил конец,
Под хлопок одной хлопушки.
Как часы бегут на дне,
И не спит в дали подружка.

Или может
О канатоходце и тумане
И об их встрече на канате.
О движение пустой качели
И корней у всех растений.
Про секунды в градусах за час
Или метры в сумме масс.
Про равнину с клоунским...

когда ты уже, конечно, спишь
я устало поглощаю шум
разрываясь между "закурить"
и "не нужно. ничего. терпи"

но того, что понимает лишь
слишком долго слишко трезвый ум
не уместишь ни в глаголе "жить"
ни, тем более, у нас внутри.

ночь сгущается. и кроток слог
верен памяти больной набат
сколько засветло ни уходи,
каждый вечер всё опять с нуля

даже если бы я что-то мог
изменить или вернуть назад
мы остались бы на полпути
между нашими чужими "я"

да, я, кстати, сделал вид, что...