Согревает

Я ушла, бросив в ящик помятое ветром письмо,
я ушла навсегда от тебя,
Ты мне дорог по-прежнему, так как никто,
но проститься, пришла нам, пора.

Я на чистом листе написала тебе,
что любила тебя и ждала,
ты не понял любви и не смог оценить,
то, что верной тебе я была.

Я устала любовью своей согревать
безрассудное сердце твое,
я устала холодную душу спасать,
ведь тебе было все равно.

Твое тело только желало меня,
ты любовью моей лишь играл,
Я прощала тебя, как и прежде, любя...

Люблю тебя.......
Люблю твои безумства и пороки
и с хитростью зеленые глаза,
и нежные, заботливые руки,
что пылко согревали от дождя.

И ямочку на щечке при улыбке,
и на меня смотрящий томный взгляд,
прощаю я тебе твои ошибки,
и падаю в любовь, как в водопад!

Тону я в страсти, мучаюсь порою,
ревную, тяжело тебя любить,
назвали же подобное любовью...,
мне в этой схватке трудно победить.

И чувство мою волю подавляет,
и силе покланяюсь я твоей,
но тело сново ласк...

Тоской распят, вжимаюсь в крест,
чтоб поджелиться только болью:
война была и был арест,
но я своей доволен ролью.
Доволен тем,то не был свят
и что грешил порой без меры,
и что с дистанции не снят
и что дан шанс коснуться веры.
И что пока еще дышу
с душою в латках, но при теле
и как могу еще спешу
любовь познать на самом деле.
И совесть бьет еще в набат-
не царствует во мне Иуда,
и я еще сомненью брат-
судьбой дается снова ссуда:
понять смирение Христа
и в том искать истоки...

Твой Вася Тёркин - наш герой, он всего иного пуще,
А может круче, в нём порой, смысл кроется погуще…
Как бы ни была горька жизнь без правды сущей,
Слово молвим про бойца и мы в строке кипучей.

Первый склад про молодца, в дни годины скорбной,
Веленьем совести – борца, утвердим в пыли походной.
И забыть, того, не вправе, мудрой мысли верен чёт,
Наш герой привязан к славе, раз - родился, на два почёт.

Жар уходит за пригорки, в так далёкие края,
Замерзал Василий Тёркин в шубке белой...

Я долго ждал и, вот, пришла,
Тихим вечером осенним,
Минута радости и не одна,
Дума думается необыкновенно.

О жизни праздной и насущной,
О том прошедшем и былом,
Свеча сгорает, мне всё скучно,
Душа трепещет об одном.

Камин своим теплом ласкает,
Кувшин с вином, давно налит, Дровишки с треском извещают:
«Вот ты один..., но не забыт...».

Сижу..., мечтаю..., попиваю...,
Радостно хочу грустить,
С наивной верой утверждаю, Могут где-то и меня любить?!

Принял вина бокал, налил...

В последний раз хочу увидеть,
Я, руки нежные твои,
Те,что так напоминают
О радости и о любви.
В который ты сжимал так страстно,
Так горячо ты согревал,
То тело,что прив иде власти,
Твоей диктаторской любви,
Сжималось всё и расцветало,
Не холодея,не томясь,
Оно в твоих руках металось,
И отдавалось на века.
И тело все кричало болье,
О,том,что ты уже не тот,
Не,та любовь,не,та надежда,
В которой жили мы с тобой.
Уходит все...уходит каждый,
Уходит наш последний раз,
Уходит он как...

Сильной женщиной себя считала…
Первой уходила, но прощала.
Собирала счастье по крупицам.
Клеила, что льдом должно разбиться.

Согревала тело, как умела.
Предавала душу… Не хотела!
От печали – хохот… Оголтело!
Нервы красной нитью – до предела.

Только хочется укрыться пледом,
От всесильности - кружочек мелом…
От усталости – да чаю с медом.
От сердечных ран – да ваткой с йодом.

Написала. Прослезилась. Помечтала.
Вроде как-то где-то легче стало
Собирать кусочки счастья … по...

Я уеду туда, где орешник
И где елей разлапистый драп.
Пусть кирпичный и тесный скворечник
Уберёт лабиринтовый трап...

Я уеду туда, где закаты
По медвежьим углам разбрелись,
По утрам камнепада раскаты,
Жизнь бродячая - только держись!

Пусть палатка страдает от влаги,
Пусть ботинки страдают от троп.
Мы романтики и работяги,
И забудем про каменный гроб.

Будет леса ночная прохлада
Согреваться любовью в ночи.
Нам гитара и песня награда,
А не нравится - спи, не...

Милый, дорогой, родной
Тихою улыбкой той
Душу согреваешь мне
Жизнь оживляешь,
Боль утишаешь.
Сердце тает в ласке той,
Что дарует мне покой,
Счастье, радость, полноту
Ощущений жизни,
Ласкою твоей живу
Милый мой любимый!

Из голодной души высекаю чуть теплый огонь,
Согреваюсь моментом и снова под лед зарываюсь,
Этим льдом укрываюсь в протяжность я ночью и днем,
Чтоб чрез синюю корку копить впечатлений на старость.
Только в тех рубежах предсказуемость щиплет глаза,
Только там, на границе, обыденность роет мне яму,
Я стучусь в свое сердце, и вновь пламенеет азарт,
И волнует рассвет, умирать еще молодость рано.
И мне кажется клятвою этой навеки скреплен,
И в седых временах не найдется покоя и мира,
Будет...