Согрелось внутри

Рассвет не алым был — багровым,
Не добрым, а зловещим был.
Кровавым цветом встретил новый,
Мир день, а ночь им проводил.

День начинался снова ветром,
С ползущих к горизонту туч.
Но всё ж дарил надежду светом,
Сквозь них прорвавшись, солнца луч.

И в миг когда лица коснувшись,
Он мне его теплом согрел.
Я в то, что завтра будет лучше,
Поверить снова вдруг сумел.

И мир души цветным и ярким,
Смог оттого как прежде стать.
И жизнь свою Небес подарком,
Я стал как раньше называть...

Не всё можно в жизни исправить,
Но всё погубить можно в ней.
У мира на зло крепче память,
В нём помнят тиранов-вождей.

Тимур, Чингис-хан, Гитлер, Сталин,
Запомнил мир злобу их дел.
Забыв тех, кто был добром славен,
И жизнью своей мир согрел.

Мир добрых тогда помнит только,
Когда их сумеет распять.
За то что они песней громкой,
Мешали в нём совести спать.

И что память — в злой кровь и слёзы,
В не злой — как сумели распять.
Не лучше ль Забвенья угрозы,
Чем будут нас так...

И всё не так,
Ни это небо,
Что голубее не найти,
Ни это солнце, что согрело,
И путь не тот,
Куда идти?
Куда смотреть, не дожидаясь?
И что сказать, когда нет слов?
Как быть в печали, улыбаясь?
Заснуть, но не увидеть снов?
Где книга, что на все вопросы
Ответы даст,
И как прочесть?
Стихов написано так много,
Что их по памяти не счесть.
Узнать я многого хотела,
Но кто ответы сможет дать?
Я знаю, как страдает тело,
И как душа может страдать.

Уж не даст тепла костёр остывший,
Только запах гари не живой.
Рвался к свету я, но так вот вышло,
Что сгорел, мир не согрев мечтой.

По степи раздует пепел ветер,
Плешь костра оставив на лугу.
Жизнь прошла, а я и не заметил,
Обронив покой в ней на бегу.

Ночь наступит и на небе вспыхнет,
Среди звёзд, неяркая — моя.
Её скроет туча массой рыхлой,
А у тучи рванные края.

По весне кострища круг травою,
Скроет мир, забыв тепло огня.
Он как я, мир не согрел собою,
И его забудут, и...

На чердаке заброшенного дома,
У треснувшей уже печной трубы,
Себе жилье устроила ворона,
Еще с осенней золотой поры.

Все под рукой, не дует и не мочит,
И мусорные баки за углом,
И там есть все, чего душа захочет,
Хвосты селедки, с плесенью батон

Бывает попадает даже мясо,
Такое уж воронье ремесло,
Нашла конечно далеко не сразу...
С жильем вороне просто повезло!

И вот однажды вечером холодным,
Борясь с ополоумевшей пургой,
Кляня мороз и зимнюю погоду,
Летит...

Возле площади, у церкви,
Где пожарки каланча,
С красной крышей островерхой
Дом уездного врача.

День задался как обычно,
Никуда врач не спешил,
Саквояж собрал привычно,
Совершить обход решил.

Он степенно отобедал,
Обойти хотел больных,
Свежие купил газеты,
Навестил своих родных...

На дворе уже стемнело,
И расправлена кровать,
Быстро время пролетело,
Врач собрался почивать...

Но тревожно затрезвонил,
Колокольчик у дверей,
Есть ли кто-то в этом доме...

А там,в глуши,зеленый можжевельник
Зеленым ароматом обнял лес,
Среди березок белых,он в шахматном порядке.
Я шел по шахматной доске наперерез,
А белые грибы играли в прядки.

Встречали польские отряды,
В кабаньих лежках тут и там.
Животных тайные обряды,
Иду меж сосен по пятам.

А там,в глуши, раскинул ландыш огоньки,
Краснели ягоды в соблазне.
Облюбовали желтые опята буроватые пеньки,
Махали шляпками и будто в праздник,
Ласкали солнышком деньки.

Встречали стадом свинухИ,не...

Устал лесоруб всем вокруг объяснять,
Не станет работать он в холод такой.
Не может никто бедолагу понять.
А, дело всё в том, лесоруб был -- немой!

На холоде, всеми был понят вконец,
Пока объяснял… и согрелся… "боец"!

Ладони чутких рук согрели телеса свои
И теплотою наготы ласкают нас двоих.
Её подушечки нежны, мои грубы, ну чтож -
Её соблазны мне важны, я для неё хорош.

Девчоночка, цветок вьюнок, собою обвила.
Так хрупок тела стебелёк, и как она мила!
Луна льёт дивным серебром, и солнце - то алмаз.
Любовь несёт в себе добро, захватывая нас!

Уходит день скорее в ночь, цепляется закат.
И сил нет тягу превозмочь, открыв дверь этих врат.
Блаженство дарит наконец и нам безумный миг.
Слиянье губ...

Позабыта зима и метели.
Свежий день манит теплой весной.
А еще меня губы согрели,
Твоя радость и взгляд озорной.

Я тебя, открывая, желаю.
Запах тела, заливистый смех.
Восхищаясь волшебному маю,
Предвкушаю полуночный грех.

Ты как будто чужая планета,
Не понятна, но так хороша,
Что мне хочется ласки и света.
Я смотрю, на тебя, не дыша.

С твоих глаз не понятных раздумий
Отлетает любовь в небеса.
Обнажая в полете безумий,
Мои чувства, как душу слеза.