Собор Архистратига Божия Михаила

Я не люблю,
когда меня не любят.
И я в ответ нажЖЖдачно не люблю!…
Мне тошно почивать под сраной лупой
у моралиста
в праведном
раю.

Нет,
я промерян на других мерилах.
И если где — меня и поискать:
среди
кровавых свадеб комариных…
средь речек, опрокинутых в закат…

Средь ливней: подростковых!!.. злых!..
лазурных!..
Тройным узлом связавших свет и грязь…
Их говорок: сугубо нецензурный
мне дюже бесцензурному —
как раз.

Я не люблю понты от Модильяни
и хлюпиков...

С каждым днём всё ближе, ближе
Холодов свирепых стаи.
Потеряла осень рыжесть –
Мы с тобой серьёзней стали.
Свитера, плащи и куртки
Заменили майки, блузки.
И холодные окурки
Говорят только о грустном.
ЗакружИтся скоро вьюга
И метель запляшет следом.
И мы будем греть друг друга
И мечтать о встрече с летом.

Страшней врагов носители порока,
Растлители со сцены и экрана.
Они слепые знаменосцы рока
И слуги проходимцев и тиранов.

06.11.2017

Закон наш грозный – паутина
Для бедных, совестливых, слабых.
Но нет преграды властелину,
Чтоб удержать его могла бы.

Богатые везде в законе:
За морем синим и горами.
И здесь им глаз никто не колет –
Простых людей зовут ворами.

Того ж, чей замок скрыт забором,
Где жизнь пульсирует и бьётся,
Назвать сегодня просто вором
Язык во рту не повернётся.

09.11.2017

Еду к себе… тогдашнему…
Через. Нажитый. Хлам.
Время — подобно рашпилю:
точит нас…
по углам…

Мощные звон-столетия!!..
стесывают в нас: спесь...
Мне бы
с собою встретиться.
Мне бы к себе успеть.

К злому.
К душою босому.
К яркому. И нетесаному.

Дождь по капоту рыскает…
Капли вальсы «вальсят»…
Небо прозрачно-крымское.
Небу за пятьдесят.

Шумно грустит смоковница…
Ветер скулит… без слов…
Детство никак не вспомнится.
Зря напрягаю лоб.

Гуща небес и вереска…
Столько...

Дурные снятся европейцам сны
Под пологом бесчувственного века.
Нет правды, чести, веры, тишины.
Никто не слышит голос Человека.

Наживы чёрной захлестнула страсть
Банкира, торгаша и проститутку.
Но лучше всех виляет задом власть,
Танцуя лихо под чужую дудку.

Она к призывам совести глуха –
Нашла в России смертного врага.

Забрела лиса в сарай,
Для лисы в сарае рай,
Петушка лисичка, хвать,
С ним в лесок она бежать.
Петушок кричал, как мог,
Скрылся с глаз родной порог.
Языком петух владел,
Умирать он не хотел:
- Ох, лиса, красив твой хвост,
Он изящен и не толст!
Ты секрет мне свой раскрой,
Где найти и мне такой?
Да лиса в пути молчит,
По тропе она бежит,
На замочке держит пасть,
Пете наземь не упасть!
Петушок твердит своё:
- Ох, и глазки, ё-моё!
Синь прекраснейших небес,
Засмотрелся даже лес!
Ты...

От радости за Русь я плакал и смеялся,
Не потому что всех чувствительней поэт, –
С подобной красотой я раньше не встречался,
Но слышал зов её с таинственных планет.

Весёлая Земля стыдливо возражала,
Что дальние миры совсем тут ни при чём.
Такую красоту она сама рождала,
Побыв под молодым живительным дождём.

Он не был с женщинами груб,
Хвастлив, циничен и развязан.
Наоборот, по их рассказам,
Он дегустатором был губ.
Целуя, мерил теплотою
Он нежность с тонкой красотою.
Его изысканному вкусу
Обязан тот, живёт кто с русской.

Стоял над обрывом писатель родной!
О чём он думал тогда дорогой?
Как в гражданскую, казаки воевали…
Головы на обрыве этом срубали.
Только зачем их здесь было рубить?
На Дону земли, завсегда заглонись…
Рабочих рук веками на ней не хватала,
Земля бывало, не паханной лежала.
Сыны Дона, - часто были на войне!
То годами на царской службе в стране…
Землю донскую некому было пахать,
А государь больше заставлял воевать.
Может писатель на обрыве вспоминал!
Как в 42-ром году, здесь немец...