Собирать

Живи, мой друг, на полную живи... -
В надежде, дружбе, вере и любви,
Плыви, ныряй, выныривай – плыви..!
Живи, мой друг и «брат», прошу, живи!

Ты выжил там, где головы поднять
Нельзя без риска без нее остаться.
Увы, немногим суждено понять,
Что смерть и жизнь... и боевое братство.

Живи, мой друг, хотя б за тех живи
Тобою кто, записаны уж в святцы.
Душой пред ними, (можно ль?), не криви.
Закончить суицидом – просто бл****во!

Хоть и тяжел груз жизненных оков,
Известно там, куда...

Среди безверья так много вер
И одна на другую не похожа.
Но каждая из них кричит: - В меня поверь!
Лишь я на истину похожа.

Кому же верить?
С кем пойти в своём пути,
Искать потерянные двери.
И куда могут привести -
Те, кто суетной жизни верит.

«Вера – без дел мертва,
Ты имеешь веру, а я имею дела».
Но поблекла Вера как осенью листва,
Ведь споткнулись мы о свои же дела.

Вокруг лишь эхо красивых слов,
Да в Вере одна бутафория.
А какой мы поймали улов,
Показала наша...

Ты любишь слушать ветер,
Любишь слушать дождь.
Жизнь твоя, как пепел –
Маскарад и ложь.
В поздний час вечерний,
Грустью ты объят
И бросаешь в небо
Свой печальный взгляд.
Там, среди холодной,
Звездной пустоты
Твое сердце ищет
Разные миры,
Чтобы стать свободным,
И забыть печаль,
Раскидав слезами
То, чего не жаль.
И опять спуститься
На земную твердь,
Собирая в душу
То, чем дышит смерть:
Разные обиды,
Злость и боль людей.
Провожая в вечность
Мириады дней.
Что бы снова ночью...

В нашей жизни земной,
Так много к Богу сегодня дорог.
На их обочине уже каждый шестой -
Кричит о том, что он гений или пророк.

Кто-то вызубрил буковки в каждой строке
И знанием Библии нас удивляет.
Но он безбожник с крестом в руке,
Коль для разума лесть собирает.

-«Себя с неверными взрывай,
Устроим на земле им ад».
Так к Аллаху кто-то в лживый рай,
Ведёт людей через джихад.

Кто-то безбожно хочет богом стать,
Находясь в объятьях колдовства и магии.
И охотно принимают то, что...

Я никогда, увы, не воевал под Сталинградом,
И не ходил в бинтах на танки, с связкою гранат
И не лежал на бруствере сражен свинцовым градом,
И не сдавал, в разведку уходя, своих наград...

И на вертушках к счастью, не горел в Афганистане,
Не ждал, томимый жаждою, подхода каравана,
Чечен ножом не ковырялся мне в кровавой ране,
Не целил в голову наемник мне из Пакистана...

Я никогда не отражал атаки из «зеленки»,
Оравы моджахедов от гашиша обалделых,
Замедленно бегущих словно в...

Нас так мало любят,
И мы так мало любим.
Нам так мало верят,
И мы не верим людям.

Не верим и не любим,
Боимся и страдаем.
Сердечки золотые
В железо запираем.

Нам даётся мало,
И мы отдать боимся.
А всё, что собираем,
То копиться, пылиться.

И ходим мы несчастные,
Боимся быть собой.
Боимся, что обидят,
Нарушат наш покой.

Нас обидел бяка -
Все стали бякой вдруг.
Но кто-то ведь обязан
Разрушить этот круг.

Но кто-то должен смелым,
Да, просто смелым быть.
Забыть...

Всадники-наездники, как теперь вам быть?
Вечно собирались вы сладко жрать и пить.

Встали люди-лошади, что тянули воз,
На широкой площади в ветер и мороз.

Сбросили постылые седла да ремни.
Дать себя обманывать не могли они.

День и ночь на площади тысячи людей.
Куда делись лошади? Нет тут лошадей.

Показали всадникам мы людскую честь.
Покатались – хватит вам. Не на кого влезть.

Навсегда останется в памяти у сына:
Реет флаг над городом цвета апельсина.

Жил да был Иван Иваныч,
очень добрый стариканыч.
Самоваром его звали
чаепитцем все знавали.
Лет пятидесяти он,
и здоров как чемпион.
Он всегда давал советы,
слал при случае приветы
всем знакомым, близким, дальним,
вот таким он слыл банальным.
Любил звать к себе на чай,
первых встречных невзначай.
Все в селе его любили:
с утра до ночи хвалили.
А тем временем с небес,
злился очень страшный бес:
«Это ж надо, один он
не пьет водку, самогон,
только лишь чаи гоняет,
мне губить души...

Золотая, золотая,
Золотая осень.
Ты, как девушка младая,
Листья, травы собирая,
Заплетаешь
В косы.

Осень, осень золотая -
Добрая царица.
Желты краски
Разливая,
Ты улыбки зажигаешь
На угрюмых лицах.

Жаль не долгое веселье –
Пестрые одежды.
Праздно жить, не увядая -
Тщетная надежда.
Упадут листы на землю,
Покроются прелью.
Снегом их припорошит…
И, – конец веселью.

Осень, осень золотая
Подожди с уходом,
Задержись на день,
Играя
С озорным народом.
Ты добра, мила...

Прости нас, славная Столица,
За то, что мы пока скрипим,
За то, что не смогли смириться…,
За то, что есть и пить хотим,
За то, что мы еще плодимся
Законам логики вразрез,
За то, что вечно суетимся,
За то, что дышим, наконец.
Особо нас прости, родная,
За наших жалких стариков –
Тех, что, бутылки собирая,
Бредут вдоль стен твоих домов.
Прости нам наши колымаги.
Таких, ведь, в мире не найдешь!
Они – как кляксы на бумаге,
Попавшей под осенний дождь.
Мешают, лезут под колеса
Твоих...