Собаки

Живых не осталось, свистел ветер, и стучали
ветки, по крыше, света не было, выше, звёзд
не видно, тучи, ну, ты и могучий, выли собаки,
хором, кричал филин, ну, ты и линь, рыба-рак,
назад пятящийся, пятерни расставил, за трави-
нки цепляющийся при падении, на потолке
примостившейся, пришли, тук-тук-тук, старуха
смерть сама пожаловала, словно жало, нож, не
трожь его не кликай, беда двулика, рождённым
дважды, а ты сам отважный, герой, или смире-
нен, чего больше, не уходи...

А чем я плох и не беда, что только лох,
милы и вы, важны, азартны, здоровы
слава богу, и приятны, достаточно умны,
строптивы, синонимы, вплетаешь в гривы,
(игривы)……… смертны все собаки, люди,
давай начнём, не надо нам разлуки,
не будем рвать, одежды друг на друге,
цивильны и стары к тому же, зачем,
сидеть, садиться в лужу?

Вечереет и веет весною,
Сшиты шустрой тропой километры,
Сосны хриплыми скрипками ноют
Под смычком виртуозного ветра.

На обласканной солнцем поляне,
Каждый метр – Весною истоптан.
Дым костра, горьковатым кальяном,
Лёд внутри меня медленно топит,

Старым негром сипит черный чайник,
Саксофонистый нос продувая,
Эскадрилья блондинистых чаек
С «эшелонов» ворон выбивает.

Кедр древний, в продрогшем похмелье,
Пьёт весну каждой рюмкой-хвоинкой,
Обнажив по-бесстыжему мели...

Екклесиаст молчал, как всегда скромен, пото-
му что умён, а мы делали вид, единый кошелёк
пуст, мангуст банкрот, (платёжный сервис, квот),
комиссия не поможет, единой классификации
нет, комплекс эдипа, чтоб ты была убита, утону-
ла, выпила полбутылки коньяка, река не взяла,
выловили, вытерли и обогрели, что же ты твор-
ишь, трели, соловья записал на диктофон, пыр-
ей пересадил, (газон), коррозия, едкость, разъ-
едающая кислота, активность киллера, ек-клет-
ок, мир пипеток, убийцы...

Июньский день дождём стучит в окно,
Напоминая осень, а не лето.
Сажусь творить. Иного не дано.
Писательство – отрада для поэта.

Во хвастовстве избегнуть укоризн
Поможет стиль рифмованный и складный.
А тему вновь подсказывает жизнь:
Над Русью дым. И дым по-адски смрадный.

Растоптаны пшеничные поля,
И города стоят во рваных ранах.
Всё доброе в огне испепеля,
Ликуют черти у кострищ поганых.

От самого Крещения Руси
Мечтали воцариться над народом.
И ныне лиходей и паразит...

Там, за туманом, ни фига не видно,
И шебуршания - по болоту люд.
Я атеист, но Вам скажу - обидно,
Когда в статье с законом не уют...

Когда нет денег на ночной такси,
А в бар с девчонкой - надо грабить банки.
Французам легче - он сказал "Мерси"...
А русским, ну не справиться без пьянки....

Там, за границей, дедушки в кончинах,
И завещают бабушки поместья,
Но коль ты не еврей, и не в общинах -
То руку правую держи на верном месте.

И нескончаема мечта у идиота:
Правительство...

Есть пятнистые собаки,
Есть пятнистые олени,
А вот во Владивостоке
Есть пятнистые тюлени.

С севера на толстых льдинах
Приплывают, как на лодках,
И наевшись красной рыбы,
Держат путь опять в "Охотку".
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2013

Бессонница…
Прогнать бы её прочь!
Так, нет же! Мы… целуемся.
Она ко мне приходит то женой,
то обнажённой девой-сводницей.

Уже украдкой, близится рассвет,
Собаки лают за околицей.
И вот он миг!
- Дитя моё, привет!
Сын-стих мой, иль песня-дочь.
- Ты рождено моей женой,
Твоею мамою - Бессонницей.

© Copyright: Виталий Тугай, 2013
Свидетельство о публикации №113070700728

Осень

Дождём стучится осень в двери, окна,
Как будто плетью хлещет наотлёт.
Стучится день, уже холодный, воглый,
как в мутной каше скрылся горизонт.
Потоки брызгами стекают по асфальту,
Промокла куртка, влагой напоясь.
Почти плывут машины, жмут педали
Водилы, на погоду матерясь.
Октябрь резвится, ветром нападая,
Открылась осень мачехой, недоброй стороной,
И у подъездов запертых собаки дробно лают,
Стремясь в полутепло, в полууют домов.
Скользнув, прижмутся к полутёплым трубам...

В полусонной вселенной и свободный от мыслей,
Я простужен объятием жгучего января.
В паутине могучей пробираюсь всё глубже,
Сквозь материи тонкие проникаю в себя.

По дорогам коварным, по следам неприкрытым,
К матерям вдохновения, да к отцам бытия,
Мимо памяти гордой и кошмаров избитых.
Захлебнувшись словами я не вижу края.

А во мне океаны, те же детские страхи,
Шум сосновых лесов, песни диких полей
И цветами пошита моя роба-рубаха,
Филигранность мелодий хора пчел, и шмелей.

Но...