Смытый

Изгнание - страшнее кары нет,
Страшнее не бывает наказания
В чужой стране встречать чужой рассвет,
И права не иметь на покаяние.
И путь твой без начала, без конца,
Сквозь села, города и страны,
Не смыть клеймо изгнанника с лица,
С души - вины незаживающие раны.

Мне не сойти бы с этой тропки,
Ведущую сквозь дикий лес.
Не оказаться б птицей робкой,
Не воспарившей до небес.

Не очутиться б лапах зверя,
В глухой топи не утонуть.
Найти б заветный ключ от двери,
Где ровным, светлым будет путь.

Не забрести б в лесную чащу,
Ничьё б гнездо не разорить.
Испить вина дополна чашу,
Слезами б горе с сердца смыть.

Не оказаться бы во власти
Коварства, алчности и лжи.
И руки милого на счастье
На плечи молча положить

Поэт пришел
сквозь пики и кресты,
вразрез всем будням с выправкой военной -

Дать шанс
всей нашей крошечной вселенной
до любящего сердца дорасти.

И в мире оловянно-окаянном
ему водить –
но не блистать вождем.

И он рожден безбрежным океаном.
И он звездой безгрешною
рожден.


Не хмурьтесь вслед поэту:
Нелюдим!
Поэт всегда
среди толпы - безлюден.
Но каждый жест и шаг его – прилюден
и поднят с пламени,
и взят со льдин…


В его руках
становится мрак – ковким...

Утро ранее, безветрие, роса...запах трав и щебет ранних птах...

Свежее журчание ручья, и прозрачность чувств простых ясна...

В отражении Твоём сейчас...



Шёпот ветерка, шальной...заставляющий краснеть...угли...

Внутреннего, скрытого костра...обжигающе-бодрящий пыл...

В отражении Твоём сейчас....





Гул дорог, вдоль так , что поперёк...мысли мчатся, пробками поток...

Нарастает яростной волной...смыть готовой всё перед собой...

В отражении Твоём сейчас...

Звездною ночью
Вырвусь из плена
Власть твоих глаз
Исчезает в огнях
Звезд и галактик
В далях Вселенной
Звездная стража
Стоит на постах

Звездною ночью
Выйду из тени
В пламени солнца
Сгорали подряд
Годы и люди
В жажде мгновенья
Тысячелетья
Утрачены зря

Звездною ночью
Зарево синью
Крепнет твой дух
Звездоликая рать
Расправит крылья
Защитник России
Шар голубой
Мчит вперед, наугад





Тополя

Ветер гладит листья клёнов
Вечность, смеясь, глядит в листы календаря...

1
В блаженстве юности, когда-то,
с раскрытой книгой, пред собой,
внимал я Лирике собрата,
и стих, в ней, нравился любой...,
а, в чтении, время пролетало,
но жизнь, свой опыт ( в дар ) вручала
и поэтический балласт,
во мне копился, словно пласт...,
и до поры, всё зрело семя,
незрим всегда, в нём, был Поэт,
но, по прошествии многих лет,
Романом разрешилось бремя,
сюжет и форма где, А.С.,
но стиль где, мой, верша Прогресс!
2
Вкушай Роман...- О, Мой Читатель!
Для Творчества...

Вспоминая о ней, он печально смотрит на небо,
Может там разглядит он сиянье счастливой звезды,
Что когда-то зажгла в его сердце любовь так красиво,
Только с ней связывал сокровенные сердцу мечты.

Колдовская любовь затуманила полностью разум,
Потерял суткам счет, позабыл, когда он уже спал,
Мысли были не с ним, далеко, где-то за горизонтом,
Рядом с ней… и ее облик он на стекле рисовал.

Своей кистью невидимой делал лица очертания,
Представляя себе, будто пишет с натуры ее,
Каждый...

На памяти у нас бывает много,
Моменты радости и боли прошлых лет,
И все, что делаем мы просто так по жизни
За всё когда нибудь придется нам держать ответ.

Откроет время створки правды,
И звоном хрусталя влетит оно в окно
Мы встрепенемся, замолчим как рыбы
И ляжем в страхе на земное дно.

И поступь поплывет в словах украдкой
Мы скажем - извини, я был не прав!
А правда словно в книжице закладки
Находит всё, что долго я скрывал.

Сомненья, боль разрежут душу
И собеседник вдруг...

Шорохом листвы - дождем омытая,
светом неба вся озарена,
Светлоликим взором вся увитая,
В Бесконечность, в даль устремлена.
Не держите звезды белы рученьки,
Не сжимай мне сердце белу грудь,
Не грусти родная - Луноликая
И ступай, уж приготовлен путь.
Обопрись рукой на посох Вечного,
Прислонись главой к своей Земле.
И шагни в те дали, где безбрежная
Мысль твоя летит, уже летит.
Пусть опорой будут Честь и Мужество,
Пусть Любовь источником горит,
Ты шагай вперед, уже свободная,
И...

Стоит ли одно стихотворение
одиннадцатидневного чистилища?
Но ведь функция времени – очищение шелухи.
Я знал, это всегда жило во мне,
просто когда-то вы этого не прочли
за кисло-лимонными газетными вырезками
наших бесед, наших обид,
жило подземным ключом,
старым документальным кадром мертвого сада,
просто вы этого когда-то не разглядели
за чёрной ширмой ресниц и ледяными губами,
ледяными от слов, брошенных вскользь,
в кротовые норы заполненных пауз.
Стоит ли одно стихотворение...