Смотри летают птицы

И смотришь в глубь себя..
Застывший лед в груди.
Где луч, что растопит холод

На меня, ты с любовью как прежде,
Уж не смотришь и взгляд твой остыл.
Ах куда ж, из него ушла нежность,
И чувств жарких, восторженный пыл.

Замолчала в тебе любви песня,
Не хватило, на жизнь всю в ней нот.
Знать не я, тебе суженный если,
Не со мной, в тебе сердце поёт.

Дарит боль расставания тягость,
Но её, от тебя спрячу я.
Не нужна мне взамен любви жалость,
У неё, острей бритвы, края.

Улыбнусь, а души крика боли,
Не услышит никто из людей.
Я мужчина, во мне хватит воли,
Не...

- Муж надежный у меня,
И не смотрит он налево.
Крепкая у нас семья! -
Так в Раю считала Ева.

День смотрит в нас стеклянными глазами,
и мы глядим в глаза слепому дню…
А в них вся наша жизнь цветными снами,
где мы – лишь жертвоприношение огню…

Где ночь – тоска…
Где вечность утонула
в громады космоса
звенящей тишине…
Моя любовь замёрзла и уснула
извечным сном
при запертой
луне…

Что ж ты снова соврала надежда,
Заманила зачем в край чужой.
Здесь другоё всё — речь и одежда,
Даже воздух и тот здесь другой.

Не ропщу я и жизни планиду,
Принимаю, а боль в ней терплю.
Никому, не подам даже виду,
Что тоскую и ночью не сплю.

Только ветру, который с Востока,
Всё доверю — мы с ним земляки.
Он поймёт, не осудит нисколько,
За кручину печали-тоски.

Говорила, мне мать баламуту,
Чтобы нрав, приструнил дикий свой.
Мама-мама, тебя не забуду,
Уж прости, что я спорил с...

Господь велел в смиреньи жить...
А я так не хочу.
Зачем нужна такая жизнь...
Пусть всё идёт ко дну.

В смирительной рубашке смерть...
Я словно одурачена.
Как будто я... в психушке здесь...
И время... в цветных капсулах.

Чёрт спорит с Ангелом опять...
Кто прав... кто виноват.
Кого спасти... кого распять...
Отправить в Рай иль в Ад.

Господь велел в терпеньи жить...
А я так не могу.
Согласна душу заложить...
Я... за любовь свою.

По облакам хоть раз пройти...
Купаясь в неба...

Выдохну последнюю частицу,
Горечи печальных, трудных дней.
Отпущу из сердца грусти птицу,
Улетит тревога вместе с ней.

Не хочу, стать от неё свирепым,
Этим, сделав жизнь свою плохой.
Ведь рабы своих эмоций слепы,
Не владеют в трудный час собой.

Все мы люди, сердце в нас — не камень,
И у всех возможен взрыв и срыв.
Но сердца сжигает чувства пламень,
Людям, в них рассудок победив.

Не поймут бездельники уставших,
Не устанет живший без забот.
Но нет без усилий в жизни счастья...

А Сверху смотрят: «Чей тут верх?»
Нет, нет, сейчас я не о тех,

Что видят только путь один,
Где злато царь и господин.

Следят за теми, кто стоит
На перепутье, кто глядит
Как где-то рвут кусками плоть,
Готовы нож всегда вколоть,
Тому, кто мирно любить жить.
Со всеми ладить и любить.

Идёт раздел, без слов, без споров.
Куда шагнёшь, твой выбор, ворох
Какой с собой ты заберёшь?
Что в новый путь себе возьмёшь?

Поставлю точку. И забор:
Моё со мной. Тому затвор.

Пусть сами...

О, свет далёких звёзд!
Холодное мерцание,
Источник наших грёз
И вечного желания
Умчать куда-то ввысь,
В далёкое манящее,
Забыв, что рядом жизнь
Реальная, бурлящая.

Чужие берега
Извечно предпочтительны,
Но к ним ведёт река
Обманчива и мстительна.
Кто реку покорил
И звёзд достиг сияния,
Тот истину открыл:
Наш злейший враг – желания.

Стремясь загнать коней
За призрачным, неведомым,
Сквозь суматоху дней
Проносимся бесследно мы.
И на какой тропе...

Печальный взгляд и робкая улыбка,
Так каждый день, из года в год.
Сухая вобла, а не золотая рыбка,
Губами шамкает открывши рот.

С такой по жизни плыть, сплошная мука,
Как в омуте, где тёмная вода.
Ничто не радует и всё такая скука,
И зря потрачены бесценные года.

А мне досталась девочка жар-птица,
С улыбкой - ярче солнечного дня.
Моя? Иль это всё мне только снится?
Коль сплю, то не будите вы меня.

В таком я сне готов прожить и вечно,
С такой-то умницей не жизнь, а благодать...