Смелый пулю не боится

Вот сижу в траве и чищу автомат,
Где-то рядышком гремит сержантский мат…
Что шумишь-то, несознательный примат?!
………………..
Поле боя – это скверный аромат!

Зря изрек товарищ Август для богов,
Будто «трупы пахнут сладостно врагов».
Что там сладкого? Ведь труп и в Риме – труп!
То ли был тот Август груб, а то ли – глуп!

Поле брани – это вам не майский сад!
Так разит, возможно, серой Дантов Ад,
А отнюдь не розы, маки и герань!
Поле боя – это брань, и это – дрянь!

Не туда развился...

Не бойся, я с тобой,
Не нужно так теряться.
И тебе со мной
Не стоит притворяться.

Не бойся, я с тобой.
И я мешать не смею.
Просто я с тобой
Смогу лишь, как умею.

Не бойся, я с тобой,
Подумай и поверь мне.
Я за тобой пойду,
Куда? Укажет время.

Не бойся, я с тобой.
Но, если не захочешь.
Пойду я стороной,
Как только ты попросишь...

Вот ещё один раунд окончен,
От нокаута* гонг снова спас.
Воздух выбит ударом по почкам,
И дышать может он через раз.

Снова гонг — он едва отдышался,
Но опять: левой-правой-нырок.
Боковой в челюсть — враг зашатался,
И добит был ударом в висок.

Сбит соперник, не смог сам подняться,
Не его этот день был и бой.
Может всем, их сильней, повстречаться,
Каждый может быть сбит с ног судьбой.

Потому — в бой идя не бахвалься,
Верь в себя, но врага уважай.
До конца, пока дышишь, сражайся...

Я не боюсь открыться,не боюсь,
И прятаться от боли бесполезно.
Сейчас я только к истине стремлюсь,
К такой незыблемой, такой железной!
Я не боюсь увидеть твою ложь.
И я одна, как это много значит.
Как хорошо когда себе не лжёшь,
Не важно что другие в сердце прячут.
Я не боюсь увидеться опять,
Я не боюсь не видеться и вовсе.
Я не боюсь всю правду рассказать.
Что было до, и что же будет после?
Сейчас страх не живет во мне пойми.
Всё в мире происходит по законам,
Всё в мире...

Я не боюсь уже совсем морозов
Я не боюсь уже совсем обид
Я не боюсь, что будет слишком поздно
Я не боюсь, что пропадает стыд

Я не боюсь, какой же я отважный
Я не боюсь, мне просто все равно
Мне все равно, что было раньше важным
Неинтересно интересное кино

Я не боюсь уже совсем морозов
Не давит тяжесть бесполезных лет
Одно на свете никогда не поздно
Увидеть в небе настоящий Свет

Чего ты боишься, душа?
Что маешься в горьких сомненьях?
Ведь вся наша жизнь ни гроша
Не стоит в любых измереньях.
В союзе со мной и в борьбе,
Ты вечно, душа, на пределе.
И, как неуютно тебе
В костлявом, измотанном теле.
Боишься меня потерять?
Боишься – совсем станет худо?
Иль просто не хочешь понять,
Что сгинем однажды отсюда.
Что сбудется с нами?
Бог весть!
В неведомом, дальнем и ближнем…
Неужто да что-нибудь есть
Страшней и прекраснее жизни.
2000г.

8 мая шли бои, уже не первый год подряд, сложили головы свои в них тысячи солдат. Простой солдат из той войны стрелял и резал, рвал зубами, шептал-Как страшно убивать, Господь, прости, но Родина за нами.
Вдруг боль, упал-глазами в небо, не суждено ему встречать весенним утром День Победы.

8мая шли бои, уже не первый год подряд, сложили головы свои в них тысячи солдат. Их души, устремившись в вышину взывают к нам не забывать войну, а если мы ее забудем, война вернется к нам опять, вернется...

"B бой!" - это стон
По дороге к дому;
Верный патрон
Жаль отдать другому-
Верный отбой
(Беспричинно твой)...
Стон - это "в бой!"-
Все придут домой.

февраль 2002

Не надо бояться промолвить о вечном
Своими словами и в личном ключе.
Не надо бояться, что не-безупречны
И то, что о вечном твердили все.

В том нет обмана и нет повтора,
В том замысел вечный и вечная суть,
Что вечность себя выражает всё ново,
Всё тоньше и глубже; и в нас – её путь.

Не надо бояться того, что конечны:
В нас вечность раскрылась в новом ключе.
Лишь вечно творить и вечно твориться,
И в вечности жить, позабыв о конце!

На цыпочках, боясь задеть Луну,
Мы пробирались по застывшим крышам.
А город был у тишины в плену,
И стук сердец необычайно слышен.

Спугнули кошек вон на том углу.
Не только нас притягивают звёзды.
Ты пошутил про старую метлу –
За ней вернуться, мол, не очень поздно.

Смешинки бисером скатились вниз
За воротник таким, как мы, гулёнам.
А я бесстрашно села на карниз,
Ногой касаясь до верхушек клёнов.

И ты дышать боялся, вдруг вспорхну
И улечу, и поминай, как звали...