Слегка балдея

По линиям невидимым эфира,

через моря, через пустыни, смок,

хотим дотронуться слегка, незримо,

поймать Мечты дрожащий мотылек.

Цепочки слов, связав изящной нитью,

пошлем на юзер чей-то по волнам...

Зажжен экран... И ждем мы по наитью...

И нужный кто-то отвечает нам....

Рисуем образ, лепим из фантазий,

красивых фоток, смайликов, картин,

надеясь, что и в Яви он прекрасен....

Рождая Миф, любуемся мы им....

Ты смотришь в даль и солнце с горизонта провожая,
Тот дивный вечер ты все чаще вспоминая.
Когда к тебе на день рожденья я пришел,
Ведь повода б другого не нашел.
Тебе букет цветов в подарок приподнес,
А ты смутилась лишь слегка нахмурив нос.
И оказавшись я посреди твоих гостей,
Но пускай ты их "зовешь" семьей.
Сидел и глядя на тебя,
Я думал молча почему с тобой не я!

здравствуй, сторонний
мимопроходец
это долинный
термитов народец
каждый невзрачен
ростом малы
только толпою
они удалы
вместе собравшись
валят других
раньше похожих
счас не таких
в этих признаньях
есть негатив
зависть играет
вечный мотив


Песня термитов:

вместе собравшись
с песней идем
гор испугавшись
башню снесем
это спасенье
наших долин
от леденящих
снежных вершин
вот они всюду
вечно стоят
к нам не пропустят
ищущий взгляд
были бы силы
свалили б и их
выскочек...

На крыльях сказки, пролетела,

купаясь в звездах, Чудо-Ночь....

Душа вернулась снова в тело,

ему на терниях помочь....

Зажглося Солнце желтым светом,

тепло рассыпав по Земле....

Над белым яблочным букетом

кружились пчелы на заре....

Жужжа, нектаром упиваясь,

ныряли в чашечки цветов...

И Май бежал, слегка смущаясь,

вникать в Собрания Основ...

Чувства умирают?.. - Ложь! -
прячешь все в себе и злишься,
и как будто в спину нож:
сжался и вздохнуть боишься.
Чувства умирают?.. - Ложь !-
но со временем наука
не выказывать ту дрожь
будет приходить без стука.
Чувства умирают?.. - Ложь!-
тлеют,но им взмыть как птица-
крылья выпрямят:"Не трожь!
Счастье только слабым снится".
Чувства умирают?.. - Ложь!-
лишь порою тянешь время
и судьбу слегка ругнешь,
пристустив ее же стермя.
Ч увства умирают?.. - Ложь!-
это высшая награда:
что...

Убираясь, прочь - прощаясь,
скажет:
«Большой привет!», от чего поверь -
Слепая ночь, напоследок, спляшет,
Себя уважит, закроет за собою дверь.

На утро лень, слегка, собой поманит,
На пороге встанет и набирает мощь,
В роль свою лихой сюжет завяжет,
Где лжи, всепоедающей - не зреть...

Только солнцу ставни приоткроет,
Лучи прельстит, что обеляют тень,
Из дуба дверь, единым махом, сможет
Отправить в путь и новый день...

Наступит день, и люд его восславит,
Коль, в меру, правит...

О, если б, ты – Душа моя,
Смогла б в словах воспеть края,
Те, что у подножья Рая расположились процветая,
Те, что с ума меня сводили и так тебя разворошили!

Касался взгляд мой берегов, и ты вспыхала, мол, огонь
От красоты прибрежных скал и тихой музыки ветров.
Но вдруг мой взгляд касался облаков
И тут ты выпрыгнуть была готова,
Чтоб долететь и утонуть в той бездне неизведанного мира,
Что манит так тебя…

О, если б, ты – Душа моя,
Смогла б в словах воспеть края,
Где аромат...

Сегодня утром на обходе
я был шокирован слегка,
когда при всем честном народе
старик ударил старика.

Сорок девятая палата
пережила сильнейший стресс,
когда вскочил больной Филатов
и с костылем наперевес
пошел в атаку на Петрова,
пошел вслепую, наугад
бурча под нос себе два слова,
два страшных слова: «Сдохни, гад!»
Пошел точь-в-точь, как в сорок пятом,
в бою за чешское село,
когда осколком тем треклятым
ему полчерепа снесло.
Тогда он чудом жив остался.
Слепой, с лицом, как...

Снова я одна,
Снова без тебя...
И видишь по щеке моей бежит слеза...
Моя любовь сильна,
Но для чего она?
Ведь я живу лишь только для ТЕБЯ!!!
Я просто мимо проходя тебе слегка улыбнусь,
И на лице твоем я знаю будет грусть...
Ты вспомнишь те времена,
Ты снова вспомнишь меня...
И на этот раз не забудешь никогда...
Я снова одна,
Я одна без тебя,
И по щеке моей бежит слеза...
Ведь я люблю тебя,
Но для чего всё это?
Я буду плакать опять всю ночь до рассвета...
В моей душе только ТЫ и...

Цинизм – нередкое явленье
в жестокий двадцать первый век.
Готов в нем черпать вдохновенье
незаурядный человек.

Он, словно повар шаловливый,
готов запечь кусок говна,
полить его слегка подливой
и с рюмкой доброго вина
подать, как лакомство, на блюде,
поодаль встать и наблюдать
за тем, как жадно будут люди
его творенье поедать…