Слагать

Пишу всего я третьи сутки,
На ум приходят прибаутки.
Лишь третий день беру перо,
Так получилось – ПОНЕСЛО.

Быть может сердце заболело
От жизни этой очерствело
Теперь слагаются стихи
Наверно это от тоски

Перед тем как заснуть в пелене снегопада,
Затеряться в метели, забыв о тепле,
Танцевала Ажбета, и свет листопада
В этой музыке дивной пробьется ко мне.
Это просто усталая осень дарила,
Нам эротики прелесть, забыв о дождях,
Это дивная ведьма над миром парила,
И стремились мы к ней , что печали и страх,
Если снова в пылу, и в плену и в ненастье,
Когда больше не будет возможности петь.
Это жаркое летнее вспомним мы счастье,
И сумеем парить, и мы сможем взлететь.

Что с тобой, ты...

Как объяснить тебе? Не знаю.
Ведь ты себя уничтожаешь,
Копя обиды раз за разом,
Считая всех вокруг заразой.

Метая молнии и громы,
Порою даже в незнакомых,
Свою ты душу очерняешь,
И тем себя уничтожаешь.

Вину за всё с себя слагая,
И на других перелагая.
Себя безгрешным ты считаешь,
Но тем себя уничтожаешь.

Пускай Любовь к тебе вернётся,
Душа всем людям распахнётся,
Когда ты всё же осознаешь,
Что злом себя уничтожаешь.

Новгород, милый мой северный край,
Новгород помни и не забывай,
В древнем обличье твоем неспроста,
Было величье, была береста.

На бересте той слагали стихи
Учителя твои, ученики,
Пели, трудились, сражались с врагом,
Дух демократии был им знаком.

Припев:
Славься наш Новгород, город любимый,
Господом нашим навеки хранимый,
Город, где с верою люди живут,
Знать не случайно Великим зовут.

Так и сегодня ты - Родины цвет.
Лучше творенья, чем Новгород нет.
Горд и спокоен, живешь не...

Есть камень над рекой,
Чьи волны – чистый свет,
Неведомой рукой
Там высечен Завет,
Там знаки древних рун –
Года, года, года…
Чуть слышный шепот струн –
Вода…



Я вышел, где рассвет,
Гонимый суетой,
Назад дороги нет,
Есть камень над рекой!
Струится тишина
Под вечности валун,
Слагаются века
В язык вселенских рун.



И чудится душой
Потерянный исток,
Над вечностью-рекой
Горят рассветы строк,
Седая тишина
Она весь мир, смотри –
Венчает красотой
Зари!

Позвонила дочке, рассказала ей,
Что стихи слагаю и нашла друзей...
Что полно пятерок за мои стихи,
Многие читают - значит хороши.

И еще сказала, что не всем люба.
Минусов набралось уже больше ста.
И не знаю вовсе, в чем я не права,
Тот, кто минус ставит, все молчит пока.

Я же с чистым сердцем попрошу его:
- Будь дружочек добрым и скажи в лицо.
Что в душе хранить то злобу, не любовь,
Пусть она прольется, светлым станешь вновь.

Я не обижаюсь, радуюсь любя,
Что задела душу...

Беру роман я с книжной полки,
Культуры нашей яркий свет,
Зачитанный до самой корки,
Былиной стал прошедших лет,
Прошёл проверку в поколеньях,
Внёс память в кольца на деревьях,
Они хронометры живые,
Дубы из сказки вековые.
Вёл гений Пушкина всех нас,
Формировал сознанье наше,
И с ним мы становились старше,
Из года в год, из класса в класс,
Чтоб либералам2 рассказать,
Чью и почто3 ругаем мать4.

1.Carthago delenda est – Карфаген должен быть разрушен.
2.«Русский либерализм потерпел...

Я победила осень
И расколола небо,
И самый крупный осколок
Я схоронила где-то.

Я обманула зиму
И своровала ветер.
Он – самый быстрый и смелый,
Живет у меня в соседях.

Я кроху-весну одарила
Капелями и ручьями,
Но самые звонкие, чистые
Я спрятала между камнями.

Я лету гимны слагала
И пела их целыми днями.
А лето меня наградило
Лучами, грозою, цветами

Цените дни, часы, минуты.
Они слагаются в года.
Что нами сделано беспечно,
Уж не вернётся никогда.

Цепь необдуманных решений -
Тяжелым грузом по судьбе,
Чреду из неудач, лишений -
Несем как крест мы на себе.

Под грузом ноши от Сизифа,
Всегда горбатимся одни
И, чтоб на все хватило силы,
Цените прожитые дни.

«Соблюдай постановленья строго,
Выполняй законы, Израиль,
И откроется тебе дорога
В дивный край, завещанный от Бога...» -
Говорил так Иезекииль.

Тот отец левитского закона
В своей Книге всех предупреждал -
«Надо выполнять беспрекословно
Наставления отцов духовных,
Чтоб не есть потом навоз и кал».

(Очень яркий автор, безусловно,
Иезекииль - прекрасный стиль,
Образностью просто нашпигован,
И не одного меня такого
Языком своим он обольстил.

Яша Свердлов, Троцкий и Урицкий...