Слабая

...что такое боль?
Это наверное бескрайнее черное море,
Это все пожирающее горе,
Когда вокруг лишь темнота
И нет на свете места для тебя.
Когда вина лежит тяжелым грузом
И ты не можешь даже встать,
Ползти вперед, чиркая землю пузом,
Нельзя тебе стоять!
И с каждым шагом боль сильней терзает,
Сжимает сердце в каменные кольца,
Не отпускает, рядом вьется, льется

Но голос где-то там внутри кричит
И умоляет-ты лишь не стой иди,
Ты сможешь-эту больпереживешь.
От этих слов кидает вдрожь...

Вечером, ночью, днем и с утра
благодарю, что не умер вчера.

Пулей противника сбита свеча.
Благодарю за священность обряда.
Враг по плечу - долгожданнее брата,
благодарю, что не умер вчера.

Благодарю, что не умер вчера
сад мой и домик со старой терраской,
был бы вчерашний, позавчерашний,
а поутру зацвела мушмула!

И никогда б в мою жизнь не вошла
ты, что зовешься греховною силой -
чисто, как будто грехи отпустила,
дом застелила - да это ж волжба!

Я б не узнал, как ты утром...

Над Вифлеемом ночь застыла.
Я блудную овцу искал.
В пещеру заглянул – и было
виденье между черных скал.

Иосиф, плотник бородатый,
сжимал, как смуглые тиски,
ладони, знавшие когда-то
плоть необструганной доски.

Мария слабая на Чадо
улыбку устремляла вниз,
вся умиленье, вся прохлада
линялых синеватых риз.

А Он, Младенец светлоокий
в венце из золотистых стрел,
не видя Матери, в потоки
Своих небес уже смотрел.

И рядом, в темноте счастливой,
по белизне и бубенцу
я вдруг...

Наши чувства цвели черным по белому,
Аксиомой жили вне доказательства,
Я разила тебя ямбом, несмелая,
Ты бросал в меня снежком из анапеста.

Эта битва начинается заново,
Все, что было до нее, лишь прелюдия,
Так хотел всем доказать, что я слабая,
Что повязку снял с лица правосудия.

На одной чаше – горчичное зернышко,
На другой – стихи мои, в равновесии
Устаканились они, но нисколечко
Не пойму, дали с походом, иль обвесили.

Ты писал и словом душу вытряхивал,
Я читала твои строчки...

Когда б душа ответила себе,
Что значат эти долгие страданья,
Тогда бы их благословив в судьбе,
Не пожелала б выше указанья…
Страданьями мы очищаем путь,
Страданья не случайность, но спасенье,
Но не постичь страданий долгих суть
Без Бога, без молитв, без просветленья.
Печалят, низвергают и ведут,
Душе дают уроки через тело,
Но сколько же собой они дают
И расширяют разум без предела…
Откуда понимается любовь?
Откуда сердце знает все причины?
Откуда делим мы чужую боль?
Откуда мы...

Я женщина! Красавица! Весна!
Я – знойное, волнующее лето.
Осенними подарками полна
С роскошными оттенками букетов.
Я страстна, я жеманна, я вредна.
Я слабая и не простая где то.
Я – мудрая, прекрасная жена.
Мужчинам равная по интеллекту.
Я – Музыка, я Бездна, ! Новизна!
Я - трепетная зорька на рассвете.
Я – чаша, не испитая до дна.
Я – Лоно Вод, где созревают Дети.
Я – женщина! Великая Волна!
Приходит время, становлюсь защитой.
Могу детей воспитывать одна,
Вслед уходящему шептать...

Женщина это загадка,
Слабая, милая, сладкая,
И силой своей поражает,
Когда хищной порою бывает.
Женщина - монстр и мадонна,
Она и святая икона,
И ужас, пришедший в бреду...
Ты с ней в эпицентре Жизни,
Ты с ней и в раю и а аду.

Нел Сатва.

Скажешь ты мне, что я -сильная женщина,
И... вместо губ поцелуешь запястье -
Я б с удовольствием силу уменьшила,
Лишь бы не ведать подобного «счастья»...

С детства, мечтая женой быть и мамою,
Сильною стать не сама я решила.
Умный сказал: «Не смеши Бога планами»,
Видимо, глупая, я насмешила

Раз Он зачем-то послал мне амбиции,
В жизни меня наделяя ролями,
Где не довольствуясь малой синицею,
Вечно охочусь за журавлями...

Не прекращая трудов над характером,
Беды мне слал, что иным...

Я подожду тебя.
Пока ты рычишь и ругаешься,
Бесишься и гонишь всех прочь, в адреса…
Я подожду, посижу тихо-тихо, чтобы заметить,
Когда, наконец, наступит затишье,
И ты станешь слышать друзей и родных голоса…
Я подожду,
когда ты сможешь любить
и пить свежий воздух, в котором мечты…
Это придет..однажды в какой-нибудь день.
Я дождусь, ведь сейчас все что вижу и слышу я,
Все это – лишь слабая тень,
того человека, которым являешься ты…

У меня есть мой читатель, оставляющий вместо душевных либо недушевных слов —
лишь многоточия…
Многоточия иногда приводят к стихам. И к людям.
Открытым. Симпатичным. Крепким.

Строки… небо… И горы…

Горы.
Сердцем вглядываюсь в длинное стихотворение, написанное моим коллегой по поэтическому цеху.
И переживаю…
И вот за что.

Когда мы беремся за такую мощную и отвесную тему — как Восхождение,
мы, конечно, не думаем: а хватит ли у нас мастерства отобразить предельно рельефный...