Скелет в шкафу

ЯКОВ ЕСЕПКИН

Порфирность


• «Открытое письмо Есепкина Владимиру Путину, опубликованное на официальном прокремлевском сайте, отражает печальные реалии эпохи космического интеллектуального упадка. Это приговор Демиурга миру и городу.»
О. Цветков



I

Весел август иль нощь золота,
Иль отравные яства из вишен
Тусклоядных жжет каддиш, места
Очаруют сие, кто возвышен.

Белокровные донны к столам
Подают всеалмазные вина,
Бал великий грядет, зеркалам
Не глава же страшна...

Я ощущала раньше
свет в своей душе…
Жила там трепетная птичка
желаний, радости и слёз,
стремления идти вперёд
и веры в то, что там за поворотом
есть мир и чище, и добрей,
чем тот, в котором вы живёте.
Я смело шла вперёд,
как будто видя цель,
и камни падали вокруг,
почти меня не задевая,
а я всё шла упорно и легко,
не чувствуя, что птичку ту теряю.
И вот крутые повороты в прошлом…
За ними было чуждо, пусто, мелко -
как будто вырвали листы с поэмы
И смысл её остался неизвестным...

Кому то быть вечной надписью в переходе,
Кому то стоять скелетом по кабинетам,
А ты говоришь что многое происходит
Обычно зимою — поскольку на даче летом.

Согласен (так неохотно — спиши на зависть)
Пусть снимут кино про грязные занавески,
Покажут нас цифрофокусом слишком резким,
Поедут в Венецию, в смокингах, не стесняясь.

Тогда и не спрашивай хлеб отчего невкусен,
А цвет «Бородинского» больше похож на глину.
Когда привезли набор забугорных бусин
Особенно горькой стала в окне...

.
Золотистой Тиберии ветер,
ТеррИн из морского чёрта,
ЧаколИ прохладное… Песни
БелеАрского моря, Жироны.
***
Гаснут светильники. Что это…
Не грешите. Чума. Покайтесь…
На улочках, в замке, на площади
Загораются смерти факелы.
Под бой барабанов мечется
Сердце истомою бренной:
Христос, апостолы, Дева,
Солдаты… Процессии зрелище.
Одежды воинов пурпурны,
Блеск золота шлемов и лат;
Зов барабанный гулкий
Шаг мой качает копьями в такт.
Въезд в святой город израилев,
Тайная вечеря в...

Яков Есепкин

• Из книги

«Архаика»

Марс

Из главы «Эпилог на небесах»

Читатель милый, внемли: времена
Иные чью-то юность искушают,
Груба земная будущность, она
В грядущее манит, провозглашают

Губители судеб святое, им
Лепечущие Парки вторят, Лета,
Меж тем, готова чрез Ерусалим
Приять, холодной тьмою грани цвета

Спокойно угасить и заплести
Хоть косы мертвоимные с венками
И розами совместно, им цвести
Одно в парафьях смерти, плыть веками

По волнам, никуда не исчезать...

Я столбовой воздушного столпа,
я водяной воздушного потока,
я полифем, к которому судьба
бывала ослепительно-жестока.

В урочный час по берегам реки
из-под земли восстанут костяки
и двинутся по направленью к свету,
и я увижу, как текут стада,
вытаивают губы изо льда,
и мясо нарастает на скелетах.

И отразившись в водах, как в стекле,
я не увижу на своем челе
ни роковой печали, ни проклятья,
лишь в небе светлом Страшного суда,
взойдет любви божественной звезда
и мне раскроет...

Я себя отпущу
в бездорожье
лунного света.
Ночь похлопает
по плечу,
словно пьяный приятель.
Мясом звёзд
обрастут скелеты
мёртвых аллей,
и костёр горизонта
раздует во взгляде
ветер разлуки,
как мазки фонарей,
что раскрасили ливень
весеннего сада,
проложили тропу
в неизвестность
апрельского утра.
Я себе дам уйти
сквозь наброски
влаги и глины,
чтобы вспомнить то место,
куда возвращается
сердце.

Позднее лето.
Солнце, разбрызгав янтарь,
нежно целует в лицо.
Плотью ветра
обрастают скелеты
аллей.
Я выхожу на крыльцо,
и в свинцовых глазах
просыпается даль
облаков,
безвозвратная тишина,
чей-то голос,
знакомый до боли,
дороги, вокзалы, мосты,
и чистое поле
души мудреца,
потерявшего всё,
чтобы снова себя обрести.

Окончательное решение – развязать войну, чтобы дать выжить сильнейшим. Каково! Спасите свои души

Без света, без тепла, без туалета,
На этажах с замёрзшею водой
Останутся окоченевшие скелеты.
Тогда война закончится
Сама собой.

Без света, без воды, без туалета,
На этажах под лютою зимой
Проявятся инстинкты ветхого завета,
Где хитрый станет выживать
Любой ценой.

Мама, там ревут горы,
И птицы от солнца летят.
Там ветер уносит миноры,
И о забытых вопросах говорят.

По не истоптанным тропам,
Избитыми ногами пройду.
Промчусь по изотопам,
И жизненный ответ я найду.

Там где искали ответы,
Изгнанники и твари.
Теперь лежат скелеты,
И жадные госудáри.

Кто мечтал с ними остался,
Лежать на холодной земле.
А кто к горам подался,
Сейчас уже на крыле.

Вдыхая боль и страх,
Я задыхаюсь на вершине.
Я вниз бегу на всех порах,
Ведь наверху как в...