Сияньем

с волнами быстро подружусь,
песок тот остановит грусть.
Под пальмой тихо напевая,
мечты совсем не прогоняя,
не заполнят меня они,
сквозь пальцы улетят в ночи.
И лунный свет подарит мне
сиянье всех своих колец.
Из тёмных дыр там на луне
ко мне прийдёт принц на коне.
Я грёз твоих скрывать не стану,
не стану я твоим обманом.
Пришёл забрать тебя к себе.
Ты выберешь стоять в огне.
Тебя я милой назову,
в цветок прекрасный превращу.
Не убегай же от меня,
я буду твой, твой навсегда...

Все печали растворятся в синем море,
Когда с милой повстречаемся опять.
Снова будем провожать мы с нею зори,
Стану я её, как прежде, целовать.

Мне Любовь была надеждой и опорой,
И светила путеводною звездой,
Когда шёл я сквозь шторма в широком море,
Чтоб в конце пути увидеться с тобой.

И ничто меня в пути не остановит,
Вскоре я к своей любимой возвращусь.
Встреча прочь разлуку долгую прогонит,
Пред любимой на колени опущусь.

И поведаю, как там, в краю далёком,
Вспоминал свою...

Отречься от жизни Ангел не смеет,
Он может лишь пасть, потеряв свои крылья.
И вечно бродить, от боли немея,
Слезы роняя со щек от бессилья.

Казалась с небес земля ему раем,
Цветущей в лазурном сияньи казалась...
Он крылья отдал, в жизнь мечту воплощая.
Мечта для него миражом оказалась...

И бродит по миру Ангел бескрылый.
Ни счастья он дать, ни любви уж не может.
Сам ищет любви, одинокий, унылый...
А судьбы у нас с ним до боли похожи...

Савл, помнишь дорогу в Дамаск.
В терзание церкви дышал ты
Грозами и убийством.
Ты, крещенный духом святым,
Одно сердце, одна душа
С великой любовью,
Сосуд избранный, отверзший уста,
Чтоб благовествовать Слово.
Как не ел и не спал три дня,
Ослепленный сиянием неба,
Как преломлением хлеба
Христова
Поднялся над прахом книжным своим,
И именем Павла принял Его кровь
В свою душу,
Как слух и уши
Обрезал в любовь.
Савл, помнишь молитву рассвета
И солнечный ветер
В груди...

Любите, женщины, поэтов,
И будет счастье вам в любви!
Венок чудеснейших сонетов
Подарят, как цветы, они...

В дыму из грез, словес, мечтаний
Живут поэты; и богиней
Себе любимую представив —
Возносят в вечность ее имя.

Зажгут глаза, все дни — не скучно,
И шепчут нежно благозвучья,
Фантазий брызг у них фонтан…

Любите, женщины, поэтов!
В сияньи огненного света
Обнимет вас любви дурман…

Скифы врываются в мир моих снов запоздало.
Под предводителем дикая лошадь заржала,
И уносились куда-то в пучину сомнений,
И не искали любви, тишины, вдохновенья.

Странная встреча, почти на границе разлуки,
Скифы летели, мелькали их руки и луки.
Стройные девы в плену и любви, и печали,
Наши сомненья и наши тревоги встречали.

Что это? Сон. Не пора ли уже просыпаться?
В голосе звон, в этом ливне чего нам бояться?
Смотрит мой брат, и просятся в полночи мимо
Снова скитальцы у стен...

Рекламные брызги. Утробе проигранный спор
Синеет кишками. Сиянья - хоть вешай топор!
Но как ни малюй над ничтожеством броские нимбы -
Пустеет душа, и двери железнеет запор.

Над городом - радуга! Господи, рая врата
Кому указуешь, грехи наши видя и слыша?
Крутящийся меч, пламенея, катится за крыши,
От бренных долин отсекая святые места.

Золотистая страсть уплывающих мимо видений.
Эта нега и власть, эта сила волшебных сомнений.
Ждет Тристана Изольда, волшебнице снова не спится.
И холодная осень в закрытые двери стучится.

Королевою стать, полюбив его, ты не хотела,
Но внезапная страсть королем в этот миг овладела,
И угрюмый Тристан повезет тебя снова куда-то.
Что осталось - лишь стон, только боль и сплошные утраты.

О, Изольда моя, что же делать там царствует осень.
И понять короля ты могла бы, да кто тебя спросит...

- Мрамор груди излучает сиянье!
По ветру волосы! Вот изваянье!
Старый хранитель, откуда, откуда -
Что за история этого чуда?

- Был в старину... Всем бродягам приятель…
После вот этой - и спился ваятель.
Спился... А то, что служило натурой -
Голою бабою было. И дурой.

Кто я? Это сложно и просто.
Но усли смотреть прямо в суть,
я лишь отраженье наброска
дороги, с какой не свернуть.

Я мельком зажженная искра
в сияньи ночного костра.
Я отблеск горящего диска
и шепот в безмолвных ветрах.

А может, всего лишь песчинка
из груды прибрежных песков.
Иль хрупкая, тонкая льдинка
в холодном содружестве льдов.

Я капля бескрайнего моря,
пролившаясь ранним дождем.
Изгиб непокорного взгорья,
нависшего над пустырем.

Я спуск наклонившейся кручи
и плач...