Сирень у самых глаз

Хорошо я не из ясновидцев,
А не то, под чёлкой у меня,
Третий глаз, уродующий лица,
Всё б моргал, моргал в течение дня.

И глядел, как хищник из засады,
Через эти заросли волос;
Рано утром (потому что надо!)
И его мне красить бы пришлось!

Может быть, он чаровал бы взглядом,
Может быть предсказывал судьбу,
Только с ним, хоть и красивым, гадом,
Я смогу ужиться лишь в гробу.

Как под чёлку спрячешь - он скребётся
Каждою ресницею своей,
Лоб открою - кто-то разорётся:
"Ой не видел...

В глазах людей так мало счастья,
Всё больше боли и тоски.
Хотя наш мир и полон страсти,
Любовь так сложно в нём найти.

Любовь всё странствует по свету
И ищет в душах свой приют;
А в мире звонкие монеты
Людей так призрачно влекут...

Тарас Тимошенко
08.10. 2018

У тебя красивые глаза,
И повторять не перестану.
В них я тону, в них забываюсь.
В них вижу море пеленой.

В них вижу свет и вижу радость,
Вот только тяги к жизни нет.
Они добры, милы бывают,
Но так не любят белый свет.

Я так желаю в них смотреть,
Смотреть и днём, и ночью, вечно.
Я так желаю в них глядеть,
И видеть небо голубое.

***
Глядя на молодёжь
Глазами старца,
Ты понимаешь, как легко
Ты, расставаясь, умирал,
Влюбляясь, вновь рождался,
И это было так недалеко.

Глаза весны полны разлива.
В них больше с каждым днём тепла.
Какого нам ещё мотива
Желать, душа чтоб расцвела?

Глаза у лета сенокосны
И ягодны, ещё пляжны.
Все прелести просты несносно,
Наги, вкусны и так нежны!

Глаза осенние отпадны,
Сентя-октябре-ноябристы,
Арбузно-бабье-листопадны,
Желтково-красно-золотисты.

Глаза зимы искрятся снегом,
Всех заставляют быть теплее.
Но мы идём за нею следом,
Пока сердечко бьётся в теле.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2014

Ты вечно мне путаешь карты
И стих твой не часто- елейный.
Ты - будто вагон плацкартный
Рекламой дурной не оклеенный.

А я вся такая обычная,
СВ вагоно-купейная:
В суждениях кротких вторичная,
Медовая, джемо-елейная.

И в старой шлюхе-политике
Исходно мы непримиримые.
Не дока я в кобре- критике,
Но рецки пишем игривые.

Поэты совсем не кремлевские,
Напичканы с детства сказками,
Но оба зато - февралевские
И знаками Рыбы обласканы.

Во многом у нас расхождения...

Белый цветок сирени,
Алый, как кровь, закат.
Сладкую страсть мгновений,
Жаркий дарил твой взгляд.

В счастье своём тонули,
Жили любви огнём.
Было быстрее пули,
Времечко наше в нём.

Прошлое сделал тенью,
Времени смыв поток.
Но вплёл цветок сирени,
Мир, в наших дней венок.

Вечность лишь миф — звездою,
Павшей вниз дни летят.
Но в них всегда со мною,
Греет, твой жаркий взгляд.

Белый цветок сирени,
Алый как кровь закат.
Нежность прикосновений,
Сладости аромат.
Марковцев Ю.

Таинственный берег виднелся вдали,
Сквозь валы бушующих волн,
Другого пути моряки не нашли,
Добраться до славной земли.

Земля та травы изумрудной полна,
Дождь реками льется над ней.
До гор островерхих, как до моря дна.
Луна как царевна одна,
Всё так же добра, светла и бела,
Как в родине их сожженной дотла,
Когда-то над морем была.

Их девичья песнь звала к берегам.
И песня та звонко гласила:
«Я вас никому, моряки, не отдам,
Плывите к брегам в дождливый мой храм,
К озёрам...

Чуть с горчинкой сирень,
Пахла в майских ветрах.
Солнцем мир ласкал день,
Согревая в лучах.

Говорливый ручей,
С гор в равнину бежал.
А в лесу соловей,
Песней жизнь восхвалял.

Май в июнь дверь открыл,
Лето в мир запустив.
Обогрев подарил,
Счастья светлый мотив.

И согретый теплом,
Мир стал к людям добрей.
Глянув солнышком в дом,
Сделал жизнь в нём светлей.

Чуть с горчинкой сирень,
Пахла в майских ветрах.
Облака бросив тень,
Плыли вдаль в небесах...
Марковцев Ю.

Во дворе цветёт сирень,
Май, весна.
Смотрит солнцем новый день,
В тьму окна.

Много лет назад отсчёт,
Жизни дней.
Начал май, я в нём на год,
Вновь взрослей.

Майский я и суждено,
Век мне маяться.
Жизнь то бьёт, то гладит, но,
Жить мне нравится.

Во мне майский нрав шальной,
Во крови.
Вольной, я открыт душой,
Для любви.

Во дворе сирень цветёт,
Май, весна.
Силу жить во днях даёт,
Мне она...
Марковцев Ю.