Синь русских васильков

Тополиным пухом
Облако клубится.
Солнце распушило
Рыжие ресницы.
Васильками синими
Стелится дорожка.
Вдоль березок стройных
Я пройдусь немножко.
И взлечу над полем
Доброю жарптицей.
Голубого неба
Я хочу напиться
И взглянуть на Землю
С этой высоты.
Здесь за облаками
Нежутся мечты.
Здесь за облаками
Я порю, как птица,
Над Землей родною,
Той, что часто снится.

Отблеск открывшихся глаз,
Света лоскут у подсвечника:
- Прогоните домой звонаря!
Моего он пугает младенчика,
Слушавшего не псалмы,
А молчанье сверчка из запечья...
Сонная одурь беды,
Пристально - не человечьи,
Смотрят с киота зрачки
На частокол многосвечья.
Скрип ободряющих слов,
Пальцы на мягком предплечье...

Взять бы на руки теперь,
В синие, тонкие губы
Вбить повлажневший сосок.
Не умирая покуда
Помнить приснившийся холм
Из неоттаявшей глины,
Слушая с ужасом свист
Рвущей...

Миле
Притворимся, что нам все равно.
В тихом доме сегодня нас двое.
Потихоньку откроем окно,
Может, даже гитару настроим.
Ведь когда-то в недавнем, былом,
Пребывая в нелегкой заботе,
Говорили о детях, потом
О каких-то делах и работе.
И крутилось судьбы колесо,
Безо всяких обид и огласки…
На опушке у синих лесов
Расцветали анютины глазки.
Ощущаю дрожанье руки,
Чтобы грусть не селилась в глазах.
Голубеют пускай васильки
Там, где солнышком полдень пропах.
Надо попросту выровнять...

Где ты есть, милый край берёзовый?
Там есенинская тропа...
Плачет песни свои боль-слёзные
птица иволга, да сосна.

Вечерами тоска унылая,
где гармоника - там душа.
Русь ты белая, сердцу милая,
как раздольна и хороша!

А в полях васильки с ромашками,
речка синяя холодна.
И красуются там рубашками -
роща, лес, да одна ветла.

Одевались девицы ситцами,
вышивали в крест пояса.
Край есенинский будет сниться мне,
голубые его глаза...

Закручинился,
Запечалился.
И отчаянность в доме хозяйка давно.
Колобокая,
Бродит около,
Ей так просто меня одолеть не дано.

За околицей
Церквушка старинная.
Запросилась душа,
Нам собраться с ней духом пора.
По-над звонницей
Палитра сапфирная.
И плетут кружева
Из небесного пуха ветра.

Сто свечей я купил.
Все их в церкви зажёг.
Бога я не молил,
Я молиться не мог.

Ни о чём не просил,
На колени не стал.
Набираясь там сил,
Просто так я молчал.

И отчаянность вдруг...

Деревенька моя! Домик с садом,
на зелёной лужайке лесной.
Частокол, перед синим фасадом,
с придворовой калиткой резной.

Из сосны,двухметровая вышка,
где в вязанках висит зверобой.
А над ней - черепичная крыша,
с квадратной,кирпичной трубой.

Белоснежной сирени,макушки,
в распустившихся,нежных садах.
На завалинках,бабки-старушки,
в задрипенных,цветастых платках.

Деревенька моя! Запах печки,
с деревенским,древесным дымком.
Чуть поодаль,журчащая речка,
с деревянным, висячим...

Бессмертие… 1919… 2117…


Мост времени


ВЛАДИМИР НАБОКОВ


Живи. Не жалуйся, не числи

ни лет минувших, ни планет,

и стройные сольются мысли

в ответ единый: смерти нет.


Будь милосерден. Царств не требуй.

Всем благодарно дорожи.

Молись - безоблачному небу

и василькам в волнистой ржи.


Не презирая грез бывалых,

старайся лучшие создать.

У птиц, у трепетных и малых,

учись, учись благословлять!


14 февраля 1919




Бессмертие...

(романтическая комедия в стихах, все герои вымышлены)

(I)

Поезд из Женевы отправлялся
Утром в девять с лишним. Был вагон
Пуст почти. Храпели два китайца,
Был красавец наш Кальян Делон.

Выйти он хотел на полустанке,
Толстую сигару закурить,
Там уже стоят две куртизанки,
И Делон им мило говорит:

-Девочки, вам деятельность эту
Нужно по возможности свернуть,
Песня холостяцкая отпета
И газеты желтые все врут,

Что Кальян мол бабник и повеса,
С этим уж завязано давно,
Ждет...

Как вращение миров хоть час
Позволяет солнцу видеть нас
Сквозь плюща разросшиеся плети
В маленьком окне, вот так же эти
Майские черёмуховые
Дни приводят тайного пророка
В город. Никогда не скажет много,
Никогда не скажет прямо,
Никогда появленье не предугадать.
Но слова сбываются, о да.
«Этим летом
Помни, этим летом
Так живи, как будто стоит жить.
Ты не станешь медлить и спешить,
Чтобы сразу потеряться в где-то
В поле с четырёх сторон рассветном,
Где не выбрать и не угадать...

Время брошенных знамен,
время мыслей осторожных,
время радостей ничтожных,
век замолчанных имен.

Слышишь мерный перезвон?
Из прекрасного далёка
до тебя доходит он,
начинаясь раньше срока,

это по таким, как ты,
летней ночью полнолунной
плачут русские цветы,
словно колокол чугунный,

там, где вековые ели,
там, где дачные сады
васильки и асфодели
невозможной красоты.