Сила и наглость хохочут

Ты прекрасна словно роза,
Беззащитна и нежна,
Но поймет и посторонний,
Что любовь твоя крепка.

И шипы твои на страже,
Колют тех, кто понаглей,
Лепестки твои залапать,
Хочет наглостью своей.

Мы в летний вечер повстречались,
Влюбленным взглядом обменялись
И закрутился каруселью этих дней,
Мир, миллионом ярких красок и огней!

Любовь меж нами вспыхнула тогда
В то время думали, что это навсегда
Но мир наш яркий и цветной,
Помадой испорчен был чьей-то губной.

К подруге ушла ты выплеснуть ярость
Убедила она, не простить эту наглость
Тебя же подвигла она и на месть…
Что ты изменила, мне кинула весть.

Со всеми спала, моими друзьями
Они становились мне лишь врагами...

Когда потешный, малый, косолапый,
Щенок таскает за уши матерых псов,
Им простодушно тычет в морду лапой,
Зажав клыками, тянет кончики усов,

Грызет ли лапу, что сломать способна,
Ему хребет, лишь во мгновенье ока ,
Щенячья наглость, шалости подобна -
Грех не простить подобного наскока.

Льву спящему взобравшись на затылок,
Иль гордо, спину псову, попирая,
От жизни рвется, прочь своей унылой, -
В мечтах - герой и предводитель стаи,

Вот мчится гордо он, облавы во главе...
Как...

Шантажировать решил?
Секс прощальный предложил -
Два часа на посошок...
А потом - развод? Дружок,

Этой наглости твоей
Удивляюсь по сей день.
Мой готов тебе ответ,
Хочешь верь, а хочешь - нет.

Не видать тебе утех,
Душит, разбирает смех.
Все мое - плоть и душа,
А тебе же - ни шиша.

Пусть синица в моих ручках
Превратится в журавля.
Я останусь невезучкой,
Лишь бы дальше от тебя.

Закуси узду, мой милый,
Шенкелей тебе поддам,
Чтоб галопом ты умчался
К многочисленным...

Можно посмотреть с укором
Можно просто и открыто.
Дав при этом многим фору
И любви чуть-чуть для виду.

Можно глянуть осторожно
К разуму, ища подходы
Позаискивать немножко
Будто, предвещая что - то.

Можно злобно и враждебно
С выгодой какой-то тайной
Можно раздражая нервы
С наглостью необычайной.

Можно где-то посторонним
Безучастным, безразличным
Или вроде бы спокойным
Но внутри чужим, двуличным,

В нашем мире много взглядов,
Важен смысл, что в них скрываем,
И чтоб те, кто...

Солнце лучом, как рукой виртуозовой,
разрисовать норовит небосвод.
Синяя туча несется за розовой.
Мчится по кругу цветной хоровод.

Туча, что синею краской пропитана,
вдруг закричала: «Чего же мы ждем?!
Сестры! Нас красят! Да где ж это видано?!
Ну-ка на наглость ответим дождем!»

Туча от злости всплакнула, как женщина.
Брызнул сиреневый дождик косой,
и оказалось все небо прочерчено
дугообразной цветной полосой.

Я ненавижу сорняки
За тупость, наглость их природную.
Они доводят до тоски,
Убийцы времени свободного.

Я уважаю сорняки
За их упорство, некапризность,
За то, что учат нас, враги,
Презренью к смерти, воле к жизни!

Наверно ты совсем не понял,
Что жизнь особая игра.
Ты можешь метить в цель, она же,
Как мираж, уплывает от тебя.

И наглости твоей нескончаемые реки
Текут не просто так, а в пустоту,
И ты пойми никто на свете
Не будет так вести с тобой игру.

Возможно ты немного повзрослеешь,
И в памяти твоей сотрут минуты те,
Года, которые теперь минули
Не возвратить тебе уже.

И время понемногу улетает,
В глубокой исчезая тишине.
И ты почувствуешь однажды
Игру, которую не мог понять в самом...

...А если бы мы встретились с тобой на Венском бале,
И станцевали полонез, как дебютанты, в паре.
Ты в белом длинном платье, я во фраке..,
Манеры, этикет. Мы – юные аристократы!

Или вот так: лет триста вглубь веков, посреди моря;
Я капитан пиратской шхуны, ты – принцесса крови!
Бесстрашие, харизмы наглость против гордой позы.
Ну, а потом сюжет романа «Флибустьер и Роза»...

А, может быть, война! Шрапнель, ранение, палата.
Открыл глаза... и ты в слепящей белизне халата...

Пришел январь, с родного дома
Учеба забрала нас всех.
И вот опять туда дорога,
Где царствуют разврат и грех.
Нас на вокзале не встречают,
Вокруг на все всем наплевать,
Лишь только грязью поливают,
И мыслят, как бы обобрать.
Везде и всюду взгляд лукавый
И деньги, деньги – вот девиз!
Прельщает всех доход здесь левый,
За наглость, подлость этот приз.
Чужой нам мир, чужие нравы,
Чужие люди и их путь,
И атмосфера из отравы,
Где всех на всем хотят надуть.