Шторма

Увидал Бова кораблик,
Да как крикнет гласом он,
Вызывая плески волн,
Что матросы пострадали
В кратковременный тот шторм.
Но свалило мальчугана
С голода, да ныла рана.
А матросы, ради шутки,
Взяли и спустили шлюпки.
Приглянулся им малец
Красоты необычайной.
А кричит то как стервец?
Можно и продать вконец,
Ценит дар любой начальник.

Год прошёл в морских просторах,
Стал Бова лихой матрос.
Чуточку ещё подрос,
Разбираться начал в звёздах,
Качку стойко перенёс.
Но Арменское вдруг...

Буря – моя стихия.
Скуку рождает штиль.
В штормы пишу стихи я,
Пройдено сотни миль.

В грозах сила природы.
Близок мне ветра стон,
Будят бурные воды,
В тихих один лишь сон…

Тарас Тимошенко
09.12.2016

«Цветок к груди приколот,
Кто приколол - не помню»

Кинжал, булавка, наковальня, растоптан
флаг или парит, приколот где-то колорит?
- Не помню, память потерял….
или открылся глазу код, вошёл и слов
здесь оборот, насытим голода подачу,
на радость мы получим сдачу, моржи
посыл иль откровенье, что посошок,
или затменье, где бред там лик или
признанье, известность повредила вам?
там смерть и страсть, сейчас задам?
виолончель и контрабас и скрипки стон
и ноги в пляс или паралич...

Здесь паслись кентавры
сто веков подряд;
горы – как литавры:
тронешь – зазвенят.

И, сирен напевней,
запоёт Харон
о героях древних,
золотых времён –

как они стояли
насмерть, сжав уста,
бронзой против стали,
двое – против ста.

Меркнет поле брани,
звуки песни для…
- Что за край, славяне?
- Малая земля.

Здесь все камни святы
и обожжены,
здесь лежат солдаты
Мировой войны.

Пусть они не с нами –
спят последним сном, –
но над их костями
смертный бой со злом

вечен...

Трава зеленела. Душа ликовала.
Прощание с домом. Дороги начало.

В садах пели птицы и сердце стучало.
Еще все случится. Дороги начало.

Путь дальний. Болят, от усталости, ноги.
Привал. Ночь в лесу. Середина дороги.

Костер догорел и ночные тревоги
Ушли. Новый день. Середина дороги.

Вот город большой. Шум. Людей очень много.
И снова дорога, дорога, дорога.

Корабль плывет. Вся надежда на Бога.
Чужая страна. К новой жизни дорога.

Земля. Крепкий дом. Пес сидит у порога.
Семья...

Ни от чего не отрекаясь,
Ни от чего не отстранюсь.
О чём мечтал, достичь пытаясь,
Не изменяя, изменюсь.

Не изменю своим устоям,
Не изменю своим мечтам.
Солдатом став, пойду я строем,
Но где им быть — решу я сам.

И быть ли мне им вновь когда-то,
Иль жить иначе средь землян,
Мне скажет Честь, а не зарплата,
И интересы больших стран.

Мужчины нет без стержня воли,
Спружинив, выпрямляет он.
Ну а в миг боли даже воин,
Иной раз, может издать стон.

Жизнь формирует нас меняя...

Март на дворе… Конечно, непременно
Пускай коты заводят песнь свою.
А мне позвольте преклонить колено
Пред женщиной, которую люблю!

С любовью к ней прошёл я океаны
И выстоял в сур'овейших штормах.
Её прекрасней нет в заморских странах,
Хоть для кого-то пусть она не "Ах!"

Её любовь не раз меня спасала
От ураганов жизненных невзгод.
Когда же возвращался к ней устало,
Душа освобождалась от забот.

И, получая свет любви поныне,
Цветы с поклоном вновь я подарю,
Со мной идущей...

У буйного моря бухого
Ни страха, ни совести нет.
Оно подготовлено плохо
К приёму заезжих комет.

Встречает гостей злобным штормом.
Резвится и громко шумит.
Бьёт берег несчастный упорно
И стаями монстров кишит.

И вот подлетают кометы
И видят подобный бедлам.
И падать желания нету,
Туда, где по явным приметам,
Не рады небесным телам.

Он хотел пополам разделить с нею ветер,
Что попутно летел рядом с ними всегда,
И умело расставил незримые сети.
Но репьем зацепилась за сети беда.

Он хотел пополам поделить с нею море,
Что раскинув просторы, бурлило для них,
Но пригоршней своей зачерпнул злое горе,
Шторм взметнулся как лев и на время затих.

Он хотел загасить им зажженное пламя,
Что горело давно на святом алтаре.
Да укрыли своими златыми крылАми
Херувимы., лишь дрогнул огонь в серебре.

И сорвав все венчальные...

Мне зрелый плод и люб, и дорог:
Всегда есть надкусить искус,
А также, женщины за сорок,
Представьте, тоже на мой вкус!

Так манят взоров их глубины,
Своею рыбкой золотой,
Что пропадаю я и гибну,
Не в силах сладить сам с собой…

Манит меня изыск кокетства,
Скользящий в полутенях глаз,
И жестов бриз, знакомый с детства,
Перераставший в шторм не раз!

В них не унылые картины
Кофеен парковых аллей,
А храмы дивной Атлантиды
И ярость северных морей!

Их чувства глубоки - как море...