Шторм на волге

Ну вот и всё! Пришвартовался у причала
И никуда отсюда не уйти.
На самом деле это лишь начало
Большого и бескрайнего пути.

До этого была лишь подготовка,
Походы в шторм твой закаляли дух.
Тренировали силу и сноровку,
Чтобы на боль ты оставался глух.

Теперь стоишь могучим исполином,
Передавая опыт жизни нам.
Ты предстаёшь великим властелином,
Что выстоял назло лихим ветрам.

I

Серая чешуя берега.
Разбросанный жемчуг волн
на солёных камнях.
Вечерний ветер
тает
в туманной зелени гор.
Холодная рана моря
раскрывается
осенней розой
среди можжевельников
и кипарисов.
Протяжную песню чайки.
встречает
закат сентября.

II

Прибой
врезается медным громом
в осенний рассвет.
Под проснувшимся небом
тает симфония
южных птиц.
На склонах гор
тень вчерашнего дня,
собирая последние звёзды,
соскальзывает
в дымку ущелья.
В прохладном зеркале моря...

Восходит новая заря,
Мы поднимаем якор'я,
И снова в путь,
и паруса наполнит ветер.
У пирса стоя, ты прости,
Но вскоре можно обрасти,
Да так, в ракушках,
и уйти на дно навеки.

Пускай в морях нас ждут шторм'а,
Но душам нашим не страшн'а
Ни ширь морей,
ни неоглядность океанов.
Не зря едины моряки,
И крепость дружеской руки
Всегда нам в помощь,
с ней пройдём сквозь ураганы.

И будет новая заря,
Мы вновь поднимем якор'я,
И двинем в путь,
ловя попутный свежий ветер.
А ты...

Скоро слёзы весенние
оросят
многоочий и бледный
московский дом…
В небесах – all inclusive –
пять звёзд горят,
отлагая всё главное
на потом.

Обещают мне счастье
не в этот раз,
в Гончих Псах световой
отбывая срок.
А потухшая пара
ижевских глаз
наблюдает, как лезу я
в теремок.

Таракан, рыжий кот
и сынишки кит
потеснились и жмутся
у батарей.
И карманное лето
слегка штормит
возле самого уха
в руке моей.

Увидал Бова кораблик,
Да как крикнет гласом он,
Вызывая плески волн,
Что матросы пострадали
В кратковременный тот шторм.
Но свалило мальчугана
С голода, да ныла рана.
А матросы, ради шутки,
Взяли и спустили шлюпки.
Приглянулся им малец
Красоты необычайной.
А кричит то как стервец?
Можно и продать вконец,
Ценит дар любой начальник.

Год прошёл в морских просторах,
Стал Бова лихой матрос.
Чуточку ещё подрос,
Разбираться начал в звёздах,
Качку стойко перенёс.
Но Арменское вдруг...

Буря – моя стихия.
Скуку рождает штиль.
В штормы пишу стихи я,
Пройдено сотни миль.

В грозах сила природы.
Близок мне ветра стон,
Будят бурные воды,
В тихих один лишь сон…

Тарас Тимошенко
09.12.2016

«Цветок к груди приколот,
Кто приколол - не помню»

Кинжал, булавка, наковальня, растоптан
флаг или парит, приколот где-то колорит?
- Не помню, память потерял….
или открылся глазу код, вошёл и слов
здесь оборот, насытим голода подачу,
на радость мы получим сдачу, моржи
посыл иль откровенье, что посошок,
или затменье, где бред там лик или
признанье, известность повредила вам?
там смерть и страсть, сейчас задам?
виолончель и контрабас и скрипки стон
и ноги в пляс или паралич...

Здесь паслись кентавры
сто веков подряд;
горы – как литавры:
тронешь – зазвенят.

И, сирен напевней,
запоёт Харон
о героях древних,
золотых времён –

как они стояли
насмерть, сжав уста,
бронзой против стали,
двое – против ста.

Меркнет поле брани,
звуки песни для…
- Что за край, славяне?
- Малая земля.

Здесь все камни святы
и обожжены,
здесь лежат солдаты
Мировой войны.

Пусть они не с нами –
спят последним сном, –
но над их костями
смертный бой со злом

вечен...

Трава зеленела. Душа ликовала.
Прощание с домом. Дороги начало.

В садах пели птицы и сердце стучало.
Еще все случится. Дороги начало.

Путь дальний. Болят, от усталости, ноги.
Привал. Ночь в лесу. Середина дороги.

Костер догорел и ночные тревоги
Ушли. Новый день. Середина дороги.

Вот город большой. Шум. Людей очень много.
И снова дорога, дорога, дорога.

Корабль плывет. Вся надежда на Бога.
Чужая страна. К новой жизни дорога.

Земля. Крепкий дом. Пес сидит у порога.
Семья...

I

Чайка несла на крыльях
брызги дождя.
Тёмными изумрудами
играла зелень холмов.
Ветер чертил на песке
узоры подсолнечника,
вырывая из рук
недописанное письмо.
Белый шум волн,
обрываясь на полуслове,
падал на берег июня.

II

Снежная ткань облаков
реет
над наготой волн.
За стеклянной спиной моря
тлеет
бессонница горизонта.
Блеск лазурита
и смоль
обсидиана
замирают в душе пилигрима.
Море смотрит в его глаза,
словно видит своё продолжение
в них.

III

Усталое...