Шорох октября

Слова, слова... пугливые синицы.
Осенний лист к стеклу опять прильнёт.
Раздует ветер лёгкие страницы,
Войдут они в небесный переплёт.

Читай душою светлой и мятежной,
Ища ответа в шорохе аллей,
У старых гор, озёр лежащих между
Таких земных и облачных полей.

В сером полумраке длинный коридор
Лишь слегка сверкают белизной своей двери кабинетов.

Сигнальная лампочка под потолком красным глазом мигает,
Разрезая ярким лучом белесую серость пустого пространства,
Что светом своим пустоту заполняет,
Пустоту коридорных пространств.

Сквозь боковое окно коридора золотом светят лучи
Морозного осеннего солнца, что окутано блеклою дымкой небес.

Царит тишина в серой завесе
Лишь вдали слышны голоса и шепот бегущей воды,
Что, спеша стекает...

Кто-то внутри меня шепчется о тебе.
Приглушая музыку, я слышу их голоса
В трепете ветра, скользящего по волосам.
Твое имя мелькает в их тихой вечерней мольбе.

Его отражают глухие стены домов,
Им в полудреме чудится твой силуэт
В холоде этом, в дыме чужих сигарет,
В шорохе легком первых осенних снегов.

Кто-то внутри меня хочет сказать: "Прощай".
Хочет сказать, но говорит: "Прости".
В душу мне лезет, пытается тенью ползти,
Колкой, как нож и черной, как утренний чай.

Кто-то...

Господи, так тихо, что щемит грудь!
Часто пульс зависит от суеты,
К ней ещё вернусь я когда-нибудь,
Научила жизнь не сжигать мосты...

Тишина рождает обрывки фраз,
Будто говорят небеса со мной,
От того так хочется в этот час
Осознать, что скажет седой покой.

Слышен только вой ледяных ветров,
Скрип дубрав и шорох метелей-вьюг,
Да ещё... наверное, вместо слов...
Стук сердечка... ровный, спокойный стук...

А поля вокруг - чистый белый лист,
Хочешь - так прими, хочешь - разрисуй...

Январь в начале года солнечно-морозный.
Окутана природа искристой снежной синевой.
Кружат снежинки в этой лучезарной синеве
И тихо падают на серебристый лед речной
И придают все больше красоту природе января.

Лед речной играет золотистыми морозными лучами,
Что вдаль переливами бегут по ледяному серебру.
Вдоль серебристо-ледяной искрящейся реки
Январским холодом объятые деревья
Стройно возвышаются над ней,
А ветви их покрыты пушисто-снежной бахромой.

В морозной тишине и...

Это было похоже на шорох
Умиравшего снега в полях,
На оттаявший в зеркале смех
Или шепот - живущий в тенях.
Монотонную песню волны
Обнимавшей заброшенный пляж
Где то в прошлом твоем, перестук
Каблучков с этажа на этаж.
Вызывающий оторопь плач,
Безнадежные строки псалмов
И сминавший пространство сумбур
Торопливых, испуганных слов,
Разбудивших великую грусть...
Подавляя реальности гул,
Из настойчиво - длинных гудков
Прорывается в ночь
Белый шум...

2

...Это было похоже на...

Крепки и люты январские морозы,
Но загадочно-талантливы они…

В небе морозно-голубом сияет солнце
Легко-золотой улыбкой и лучиком своим игривым
Освещает белогривые верхушки сосен.

Искрится снежная поляна позолотой голубой.
Искрясь, кружатся в воздухе снежинки,
И с тихим шорохом ложась на подоконник…

Снежинки красотой своей украсят город
И с осени уставшую обитель леса.
Лед речной замкнет течение реки
Сиянием серебристо-голубым…

Колючий зимний ветер переливами и...

Вечерний ветер напоил прохладой.
Днём в комнате так было горячо.
Со мною никого сейчас нет рядом,
И вряд ли будет кто-нибудь ещё.

Балконная открыта дверь и небо,
Пока светло, всех звёзд не рассмотреть.
Я мог бы вспомнить тех, кто рядом не был.
Желания нет этого хотеть.

Налит коньяк, я выпью в одиночку,
Но всё равно не опьянеть сейчас.
Я не спешу наполнить вечер ночью.
Мне некуда спешить в который раз.

Часы пробьют и тишина настанет,
Лишь шорох от портьеры, а в окне,
Вечерний...

Свечи в зале овальном оркестром горят,
Тихой музыкой свет излучая в пространство.
В этом трансе астральные вещи творят,
Призывая в молитвах добро и коварство.

В гробовой тишине каждый шорох кричит,
В тишине гробовой мысли прячутся сами.
Пламя яркой свечи как то странно рычит,
Все вокруг укрывая волшебными снами.

Блеск туманных зеркал ворожит томный взгляд,
Недвусмысленный толк тайных слов и наречий.
Заклинатель теней начинает обряд,
И как пастырь склонил над молитвою плечи...

Двенадцать месяцев сопки,
Двенадцать месяцев сохну.

Удачно живу, не сглазить бы.
Сплю в сутки по три часа,
Мотаюсь по Средней Азии,
Но тянет домой, в леса.
Там ночью причудливы шорохи.
Здесь тишь, как елейный чад,
Но вместо интимного шёпота:
"Подъём!" – по утрам кричат.

Двенадцать месяцев сопки,
Двенадцать месяцев сохну.

Живу, не забыв о доме,
Здесь временно, но не в гостях.
Моя солдатская доля
В этих пока степях.
И лучшего не желая,
Другого ничуть не хваля…
Точка моя...