Сходиться

На глади моря, пространства без границ, где распростерты крылья,
Пронизанный свободой, ты капля света и тепла, капля дождя и мира.
Нет цели, есть обетование сияния сознания.
И млечный путь, как кровь, стекает из твоей гортани, не раня.
Моряк ты старый, каравелл, или разбившийся пилот – уже неважно.
Ведь знает землю только тот, кто сам поёт, без нот, кто право песни оплатил распятой жизнью.
Ну а теперь в воде – мерцание солнечных свечей, блистанье волн волнует запахом корицы и муската. И...

- Первый, проецировал точки, разрезал сферы,
выкраивал время, конструировал темя, шил
шапки, кричал: « Up!» (при завершении дела),
был умелым, кормил семью, между делом, со-
чинял сказки, (доморощенный андерсон), скла-
дывал их в «салазки» (в стол), для себя, убивал
время, ну то, что осталось, (обрезки), забивал
ими темя, или освобождал от спама, копал
другим ямы, попадал сам, выбирался, начинал
всё снова.
- Становился новым?
***
- Второй, создал сверхценную идею, (поглотила
разум...

Он время разлагал, сметал он крошки и в рот,
как бабка, как Евдошка, (войну и голод, пере-
жила, и хлеб всё берегла).
- А время жило?
- За поручни, сходило поднималось, раскаива-
лось и смеялось.
- А в отражения он верил, в эхо?
- Не так там всё, где право? а где лево? И каж-
дый раз ново, - вытирая глаза рукой, оправды-
ваясь- глаза слезятся.
- От напряжения, усилия, искрятся.

Для редактора,
озабоченного передовицей,
он никто, какой-то Джон Мильтон,
затерявшийся на литературной обочине.

Актриса глицериновую слезу
из-за него не проливала ни разу.

О нем хранит молчание
радио и телевещание.

Нет ни досье, ни файлов секретных.
Нет псевдонимов народу известных.

Никому не интересно
узнать его настоящее имя.

Жив ли он, мертв ли он,
не проверяет никто.

Возможно в чулане
детективы найдут его труп
с разбитым лицом,
с открытыми глазами...

холодное стеклянное небо застыло
и будто повисло на кронах деревьев
облезлые стены молчали уныло
опавшие листья куда то летели
неумолкающий телик потух
ходят слухи что мрет душа в теле
перемены к нам не идут мы
на ощупь в ночи ищем нужные двери
лилипуты мерят свой рост и вместе
глумятся над самым малым
кто то выхватил передоз выжил
и продолжает жить наркоманом
город медленно падает в осень
слышишь как в спину дышит зима
ветер ручной в небо уносит
надежды в куче летящих бумаг...

...--- Пока ты папочка работал целый день,
Твоя дочурочка прошла" четвертый уровень."
Ох, и намаялась я всех атаковать,
Мне даже время нет немножечко поспать.

Ты говоришь ума в игре совсем не надо,
А ты попробуй сам пройти коварные преграды.
Желания одного здесь маловато,
За каждым поворотом,здесь, засады.

Так ты признайся, наконец,
Кто здесь боец?

Ты говорил, что я трусиха, раз мышей боюсь,
А, ведь, на "русских горках" только я катаюсь.
Ты помнишь, как крута была вершина...

Не так всё плохо в мире, братцы!
Бывают и находки тож.
Блажен, кто может наслаждаться,
Что отыскал в кармане грош.
Мы каждый день находим что-то,
Но не способны оценить
Свою удачу так вот сходу.
Пока-что не умеем жить.

Соскучиться способен...
И это все что можешь?
Сходи, женись обратно

За всех, кто всё же движется вперёд
Врезаясь сходу в беспощадный лёд
И падая на дно, стремится выплыть,
Когда уже пора из гонки выбыть,
Отчаянно к поверхности гребёт
Я предлагаю выпить по бокалу.

Медленно ползёт улитка
По листочку на цветок.
Знаете какая пытка
Сочинять такой стишок?

Я уже сходил в кино,
Выпил грушевый компот,
А она же всё равно
По листочку лишь ползёт.
-
Сергей Прилуцкий, 28.06.2012, Алатырь