Шлейф

Запах благовоний -
Тонкий шлейф следов.
Сладкая охота.

Мне тесен мир в пределах горизонта,
Он давит небом с облаками на меня,
И, только ночью, так легко под звёздным зонтом,
Мечты мои взлетают, вдаль маня.
В мир звёзд лечу по млечному раздолью,
Не ощущая времени, конечности, границ,
Осознаю метаморфозность тела болью,
Огромным солнцем на пороге у ресниц.
Горящей шкурой, словно шлейф кометы,
Сползает кожа с энергетики долой,
Так тесно было для души на этом свете,
Она летит, уже, поёт: «Домой! Домой!»

Гроздями роз
Грядущих грез
Гремит всерьез
Гремучий трос
О грязный торс.
Компот - не морс
Без папирос,
А с ними - Бонд,
Разинув рот,
Как патриот,
Глотает торт:
Ему б на фронт,
А он жует!
Морс - не компот
Без тонких блуз
У борта луз.
И я к ним трусь
И не боюсь,
Что увлекусь,
Как карапуз.
Сыграй мне блюз
Грядущих роз:
Не нужно слез
И пышных поз -
От них цирроз,
Фурункулез
И коматоз...
Дай мне свой SOS!
Айда в кровать!
Не будем спать!
Тебя ласкать
И целовать -
Моя...

Лунный свет томно трепетен, странен и кроток,
Опускается робко на сталь и бетон,
Пробиваясь настойчиво между высоток
В стекла дремлющих окон, а их миллион.

Интерьер монотонен и скучно невесел,
Привиденьями город на общую нить
На крючках одеяния будней повесил,
С тем, чтоб все эти комнатки соединить.

Лунный свет к этим комнаткам индифферентен,
Он в них взгляды бросает, но брезжущий свет
Интерьерам и времени неконгруэнтен
И потребности в нем обязательной нет.

И сквозь дрему...

Черным бархатом закрою
Взгляд, чтоб маски обмануть:
И печальный блеск порою,
И недоброй страсти жуть;
Будет темным оперенье,
В тон смирению с судьбой,
Лишь гранатовые звенья –
Отблеск тайны роковой.

Черный веер драгоценный,
Масти вороной парча
Отпечаток жизни пленной
Берегут от палача.
Он – в доспехах?! Что ж, не новость:
Маскарад проглотит все,
И души негодной пропасть
Спрячет пестрое тряпье.

Черный шлейф моих проклятий
Как крыло за мной летит,
В чаше, полной грязной...

Нежной акации сладкий дурман,
Утром над речкой молочный туман,
Роз лепестки - белопенный агат,
Вишенный сад, киноварью закат,
Пурпур рассвета, рубины в вине,
След самолета, как шлейф, в тишине,
Лед - блики с искрами на берегу,
Россыпь рябины - кармин на снегу.
Пламя толчками жарко в груди.
Белый и красный - два цвета любви.

Наклонила Земля свою ось от морозов
Так, что солнце прикрылось, и правит зима
Снежный бал волшебством оживающей прозы,
Обсыпая, как пухом, дороги, дома.
Дни короткими стали, а ночи все фронтом,
Солнце где-то над лесом, украдкой, на час
Лишь взойдёт - снова прячется за горизонтом,
И опять царство ночи преследует нас.
А над лесом моим лунный свет серебрится.
Так светло, что спокойно и свято вокруг.
Ухнул филин в кустах, снег летит на ресницы
И искрится, как шлейф, и ложится на...

Небрежно намотанный шарф,
Затрепанный плеер в ушах-
Ты та, что недавно ушла.
А ведь он оказался прав!

Вереница нахальных лиц.
Сигарета и дымный шлейф.
Может быть, это просто блеф,
Что ты стала свободней птиц?

Беспарная чашка в кафе.
И в ушах причитают «BLUE».
Он не крикнул тебе «ЛЮБЛЮ»,
Одинокая жизнь в шарфе!

Но о нем сотворяют миф!
Твоя боль уж совсем глуха.
Его музыка – на века.
Он ломает гитары гриф.

Вдруг летней ночью – снегопад,
Но, как стремительны снежинки…
Наверно в космосе метель
Сдувает звезды, как пушинки.
Летит на землю звездный бал,
Порхает вниз с небесной сцены,
Кружит красавиц карнавал:
«- Поторопитесь, кавалеры!.. -
Вот эта хрупкая звезда
Сияла в небе рядом с Марсом –
Ах, как светла и, как нежна,
Как обольстительно прекрасна!
А эта - в голубом плаще,
Что словно шлейф за ней струится,
Так ослепительно ярка,
С ней даже Вега не сравнится,
Ах...

Солнце в высоких прореженных кронах,
Запаха шлейф хризантем белоснежных,
Ветра по-летнему ласковый шорох,
Шепот прибоя печальный и нежный,

Танец резвящихся юных дельфинов,
Шелест в камнях исчезающей пены,
Парусник в волнах лазорево-синих.
Крымская осень тиха и напевна.