Щедрый пир

Феодальные замки, мечети,
Гордой Греции города,
Пиццерий и кофеен вечерни,
Абрикосовая страда.
Волн капризных курьезные ласки,
Пикники на Чуфут-Кале,
Были юностью, стали сказкой
В снах кружащейся на заре.

2006г


***

Вспомни меня, южный город,
Хитрый изменщик нарядный,
Наславший любовь-голод,
Травивший любовью-ядом,
Изгнавший любовью-плетью,
Терзавший любовью-песней,
Томивший любовью-плетью.
Вспомни меня вместе
С вечером крымским нежным,
С ночью осенней буйной...

В стране драконов, замков и принцесс
Жизнь протекает как таинственный процесс,

И на заре своей одаривает щедро
Всех, кто забрел в те сказочные дебри.

Скрывая до поры одну коварную деталь:
Там каждого пронзит предательская сталь.

Возвышенный же будет неминуемо развенчан,–
Боекомплект фортун ни для кого не бесконечен.

Разочарование – постскриптум бешеного пира,
И смерть властителя – знамение измены мира.

Все прочь бредут устало на закате дней
С тронов – на кладбище мертвых...

...ткань дырявую подтянем нитями
и будет праздничный подол!

…жизнь суровую усладим пирами -
да не обидит нас и щедрый стол!

…сердце стылое оживим музами -
исчезнет горечь и в горле ком!

...пустоту в душе завеем рифмами
и пусть разочек клацнет "Дырокол"!

…и будет вход бинарный с лирами
в будущий - счастливый дом!!!


24.01.08

Не сотвори себе кумира
Из звезд заслуженных отцов
Не сотвори себе кумира
Из трусов, хамов и лжецов
Не сотвори себе кумира
Из тех, кто верит лишь в наган
Их тех, кто пялится с газеты
И лезет в голубой экран
Тех, кто меняет убежденья
Словно салфетки за столом
Кто щедро дарит оплеухи
И называет нас рабом
Всмотрись внимательнее в лица
Ты вряд ли встретишь храбрецов
Повсюду слепят отраженья
Плохих поэтов и льстецов
На пир придворных лицедеев
Летит кумиров легион
Эх, ба! Знакомые все...

Звенели чары, кубки кругом шли
И витязей всегласно величали.
Они в боях себе почет нашли
И славушки нигде не занимали.
Пирует вместе со дружиной князь.
Уж много для него хвалы слетело,
Когда в хоромы, воли не спросясь,
Через оконце птица залетела.
Голубка нежная. На краешке стола
Какой-то свиточек случайно уронила.
Взлетела вновь. И будто не была.
Но горница про свиток не забыла.
Коротким жестом гридня подозвал:
"Что там еще? Откуда есть посланье?"
И гридень, развернувши,прочитал...

Не комплексуй – все мнения ущербны,
К чему тебе несовершенный рай?
Есть Бог и ты. Все остальное тленно,
Все, что ни есть, - лишь Богу посвящай.
Ни то лицо, одежда… - не печалься,
Здесь, на Земле, все странники, поверь,
Все телеса, личины, одеянья… -
От Бога – все. И только к Богу дверь…
Слабейшим Бог дает, как в упаковке,
В них стержня нет, еще слаба душа…
В них нет ума, нет опыта, сноровки,
Они не могут праведно сказать…
Они молчат, но тело убеждает,
Они чрез внешность мир сей...

Ты пишешь стих, корявая строфа,
Пусть мысль слаба, пусть рифма бестолкова,
Но, знаешь ли, сам Бог сказал: Пора!
Поверишь ли, поднимет через слово.
Поверь, никто – сам Бог тебя ведет,
Поверь, сам Бог и слово подбирает,
И что в пути потом произрастет –
Один лишь Бог ведущий точно знает.
Оставь других. Все мнения слабы,
Бог дал писать и в этом будь упрямым,
Никто иной. Есть только Бог и ты,
И ты вошел в Божественные Планы.
Не мни себя талантом или нет,
Не мни себя великим или слабым...

О, сколько же печали на душе
И в мир земной не выплескать уж счастье,
Приходится взирать среди ненастья
Издалека… из глубины… во вне…
Чем праздники пышней – тем тяжелей,
Куда убрать сей пласт, в груди, как камень…
И боль чужая жжет… нещадный пламень…
Не получается улыбка… хоть убей…
Уже давно не просится слеза,
Она устала биться о глазницы,
Слезинки как наколоты на спицы
И ждут, когда расслабятся глаза…
Дух запретил в печали сокрушаться,
Он знает все. Его не удивить…
И все же. Видя...

Не царствие приидет, но юдоль,
А милости иной мы и не ждали,
Во честь любви одной точащу соль
Всю изольем, по нам уж отрыдали.

Тебя здесь примечал безбожный тать,
В меня влюблялись мертвые царевны.
Нас будут благострастно почитать,
Елику стоны смертные напевны.

Литургии святые отзвучат,
Сомкнутся озолоченные губы,
И Господе удивится: молчат
Земные и архангельские трубы.

Классический октябрь не перейти,
Сколь немы окарины и цевницы,
Пусть хмель прекрасит червные пути
Ко...

Реставрация смерти

Содрогнулась душа только раз,
Но осело внутри напряженье.
Электричество будто алмаз
Режет странное изображенье.

Покачнулся престольный штатив,
И в просеянном безднами свете,
Раздвоясь, мировой объектив
Смерть представил на фотокассете.

Распадается белый овал,
Если хроника дня оживает,
А едва освещается зал --
Он горит и людей убивает.

Фауст, помнишь иные миры,
Те ж меловые тусклые маски,
Щедро все окупились дары,
Мыши с писком порхают из ряски.

Я...