Сеть

Со старой рыбацкою сетью -
не все же в сарае висеть ей -
мы выйдем в открытое море,
рыбацкое мыкая горе.
Не то, чтобы промысла ради,
а так - для душевной отрады.
Явить молодецкую удаль,
с волной потягаться, покуда
не вздуются мышцы буграми,
натружены сетью, баграми,
не вспухнут мозолями руки
от трудной рыбацкой науки.
Хлестни же, волна - да с размаху,
чтоб сразу - до нитки рубаху,
чтоб в этих кипениях страсти
аж дух захватило от счастья...
А после вернемся к...

ах..оставьте меня..и не надо..
мои руки..так их целовать..
не ловите вы..в сети обмана...
я наслышана...как искушать..

вы умеете нас..до потери..
всех остатков ума..небольшого
ах..помилуйте..просто не смейте...
я боюсь..искушения..слова..

наклоняться в губам вам не надо..
и шептать нежно ласково..мне..
но лечу..снова в сети обмана..
словно бабочка..в огнь свечи...

эти губы..и руки..и речи..
и угар от любовных слов..
эти плечи...о..эти плечи...
это мне..это мне..приговор...

Жил в деревне Елово дядя Лёша Седов,
И считалось, что лучшим сельским старостой был.
Днём и ночью он людям помочь был готов.
Своё дело он знал и любил.

Из столицы в деревню припёрлись войска.
Командир их сказал: - «За едой».
- «Вам что нечего кушать? Какая тоска!
Что ж, продам вам зерно и поеду с тобой.

Надо будет взглянуть, что случилось у вас.
Слышал я – у нас новый король.
Почему он на зиму еду не запас?
Что не тянет на сложную роль?

Почему все пешком? Что случилось с конями...

Христос - Заступник мой и Друг.
Так много темных сил вокруг.
Вновь сети адские плетут.
И душу мне на части рвут.
Но мы сумеем я и Ты,
Паучьи сети разорвать.
Проснутся к жизни все мечты.
Я их начну осуществлять.
Ты мне сказал,когда беда,
Что мне поможет только труд.
Я это помню и всегда,
С тобой по жизни я иду
И Славу я Тебе пою!

Дивный Дъявол расцветает дико пахнущими цветами
в моём сердце, вбитом в горный водопад.
Цветы алыми гвоздями пробивают путь в погибель,
За стеной зарниц вселенских дух несётся в мглистый сад.

Ураган с рёвом порвал целку пьяным небесам
Дивный Дъявол в моём сердце эндогенно расцветал.
Отчужденные цветы, с ядовитыми глазами -
тени мглистой пустоты, вестники зари в нирване.

Трансцендент волшебных гроз цвёл сплетениями из роз,
В каждой розе билось сердце, под росой дъявольских слёз...

Извиваясь упруго,
Дэль* на хвост накрутив,
Погибала севрюга
В браконьерской сети.
Билась в ужасе рыба
И на волю рвалась.
Только сетка в изгибы
Ее тела впилась.
И она покорилась.
А поближе к утру
Вдруг, икрой разродилась,
Потеряла икру.
И наутро бракоша,
Подняв сети на борт,
Словом звал нехорошим
Этот рыбий аборт.
«А, запуталась туго,
безикряная тварь.»
И, напарнику – другу –
«Ну-ко, дай-ка чекмарь*…»

Детство и опыт-
Главы из разных частей.
Переплетаясь.

Переплетаясь,
Тянутся бледные дни.
Сетью морщинок.

Сетью морщинок.
Хрупкое эхо из грез,
Выскользнет льдинкой.

Выскользнет льдинкой.
Малое станет большим,
Не остановишь.

Не остановишь.
Памятью прожитых лет
Листья застыли.

Листья застыли.
Мысли вернутся опять
К прежним сюжетам.

К прежним сюжетам.
Только не каждый из них
Детство и опыт.

Как живущий в райских кущах,
Где прохлады нету вовсе,
Где лишь синь в садах цветущих -
Мог придумать эту осень?
Где в листве горят закаты.
Где, как в траловые сети,
В свои ржавые ограды
Ловит парк туман и ветер.

Я уверен, что ты дома,
Грех мой сладкий и великий.
По стеклу по лобовому
Дождь размазывает блики
Ярких окон, стоп-сигналов,
И таксисту не до трёпа. /
Лифт. Звонок… Едва узнала
Одиссея Пенелопа.

Дверь балкона будет ветер
Сечь холодными слезами.
Но хрусталь бокалов...

Спать не хочу, дождусь опять рассвета,
От монитора все же оторвусь.
А за окном уж середина лета,
Ночной прохладе мило улыбнусь.

Вот виден лучик солнечного света,
Так рад увидеть первым его я.
Я променяю сети Интернета,
Чтобы узнать скорее друг тебя.

Жара, июль, ведь середина лета,
Сон долгожданный одолел меня.
Мне снятся снова сети Интернета,
Где не найду никак любовь тебя.

Народ бежит нынче в деревню…
Кто от долгов, кто от беды,
Чтобы попасть в СЕЛЬПО, харчевню
И за гроши купить еды.
Онегин, Ленский и Татьяна
В разных вагонах, без баяна,
Едут в Щербиновский район2,
Встречает их родня, перрон.
В беде положено рыдать,
Слезу, мать дочери смахнула,
Себя, припомнив, как тонула.
А сельская всех благодать,
Уже звала́, уже манила,
Облокотиться о перила.

1.«Венцом развития человека станут люди седьмой Расы, превратившись в богоподобных существ, творческих...