Серый

Я — в кризисе. Душа нема.
«Ни дня без строчки»,— друг мой точит.
А у меня —
ни дней, ни строчек.

Поля мои лежат в глуши.
Погашены мои заводы.
И безработица души
зияет страшною зевотой.

И мой критический истец
в статье напишет, что, окрысясь,
в бескризиснейшей из систем
один переживаю кризис.

Мой друг, мой северный,
мой неподкупный друг
хорош костюм, да не по росту,
внутри все ясно и вокруг —
но не поется.

Я деградирую в любви.
Дружу с оторвою трактирною.
Не...

О ком, весна дождями плачешь,
О ком, слезинки вод их льёшь.
Зачем, берёзы веткой машешь,
Как будто, гонишь иль зовёшь.

Когда-то давнею весною,
Жизнь подарил мне месяц-май.
И маюсь я с тех пор душою,
В ней заступив, себя за край.

А мир изменчив – потрясенья,
Несут в нём факты перемен.
Не все, во благо измененья,
Но все, добавят нам проблем.

В них мир смешал печаль с весельем,
И на дне глаз грустинка спит.
Ведь вслед за радостным мгновеньем,
Спешит суетный, серый быт.

Всё...

Ты меня придумала, за меня решала,
Чтобы я не делал, было тебе мало.
Не хочу доказывать, ничего уже,
Тяжко и нерадостно, пусто на душе.

С неба текут воды, плачет мир дождём,
Как-то мы неправильно, жизни в нём живём.
В суетных заботах, в мелочных делах,
Словно топь болота, время в наших днях

Что-то очень важное, в нас мы потеряли,
И во всём находим, повод для печали.
И во всём находим, повод для обид,
Краски в нас размазал серый, скучный быт.

Трудно быть неправильным и во всём...

Шмелям - цветущий майский луг,
стрижам - всю голубую высь,
а нам - житейский узкий круг:
не разминуться, не сойтись.

Погожим утром весь квартал
накрыл акаций белый дым,
а рыжий одуванчик стал,
любуясь бабочкой, седым.

Припомнишь в сумерках мельком
забытое давным-давно,
я - незаметным мотыльком -
влечу в открытое окно.

Сирень - вся в белом, серый дождь
целуют крест оконных рам...
когда из снов моих уйдёшь,
тебя бессоннице отдам.


Валерий Мазманян

По тебе тоскует наша зала,
— Ты в тени ее видал едва —
По тебе тоскуют те слова,
Что в тени тебе я не сказала.
Каждый вечер я скитаюсь в ней,
Повторяя в мыслях жесты, взоры…
На обоях прежние узоры,
Сумрак льется из окна синей;
Те же люстры, полукруг дивана,
(Только жаль, что люстры не горят!)
Филодендронов унылый ряд,
По углам расставленных без плана.
Спичек нет, — уж кто-то их унес!
Серый кот крадется из передней…
Это час моих любимых бредней,
Лучших дум и самых горьких слез...

С чёрной ниткой горьких слов
Душу шьёт судьбы иголка.
И на чашечках весов
Счастья кроха
И обиды горка.

Разрастается узор
Расцвели слова дурманом.
Где была в душе любовь
Серый пепел
Лёг с золой в барханы.

Припев:
То любовь, то нелюбовь.
То печаль, то радость.
Сто тревог для нас с тобой,
От судьбы досталось.

Взвоет в ночь одна душа,
У другой веселье.
А судьба для куража
Вновь готовит зелье.

2
Жизнь сжигает всю любовь,
На потом не оставляя.
Только за дурманом вновь...

Словно гость непрошенный,
Средь домов-коробочек.
Маленький, взъерошенный,
Человек-воробушек.

Он весь неуклюжий,
Дёрган, суетлив.
Никому не нужен,
Его дней мотив.

Серый, неказистый,
Миру неизвестный.
Он как мимо выстрел,
Быстро-бесполезный.

Дышит он неровно,
Мало в теле сил.
Весь помятый, словно,
Пережёван был.

Но нет жизней-долюшек,
Лишних и важны.
И малыш-воробушек,
И вожди страны...
Марковцев Ю.

А мне утром снова не хотелось,
Просыпаться в серый мир вещей.
В мир, где в деньги превращают верность,
И не помнят, в радости друзей.

В мир где честность, стала пустым словом,
И над всем, довлеет капитал.
Где быть должен, к злу всегда готовым,
Тех, кому тепло души отдал.

В мир где свет, быть может грязно-мутным,
Ну а тьма прозрачной, чистой мглой.
Где не знаешь, просыпаясь утром,
Что грядущий, день несёт собой.

В мир где зла, в себе не замечают,
И зовут, ошибкою свой грех...

Не тишина, сегодня между нами,
Молчанья пропасть — мы в неё летим.
А в небесах, над нами облаками,
Мечты сгоревшей, мутно-серый дым.

А мы с тобою, вроде бы всё те же,
Мы рядом, но — не тронуть душ рукой.
И рядом мы, но вместе мы всё реже,
Живя всё чаще, пропастью пустой.

Неужто съел, быт без остатка в душах,
Их мир и ждёт, нас дальше пустота?!
Неужто всё, он смог меж нас разрушить,
И улетит прочь, дымом став мечта?!

Но мы ж с тобою, рядом и всё те же,
Лишь шаг — друг друга...

Полно иллюзий и терзаний
В глубоком море бытия.
В нём много бед и страшных знаний
И есть депрессии бадья.
Она то, вроде, для питья.

Ты эту ёмкость можешь выпить.
Тебе никто не запретит.
Нырнуть захочешь словно в Припять,
Вниз головой о серый быт,
Она твой разум поглотит.

Совсем депрессия не против.
Как яд, тихонько жертву ждёт.
А ты не пленник. Ты свободен
И можешь гадость сунуть в рот,
А можешь, словно пароход,

Избрав другое направленье,
Другую в жизни выбрав цель,
Уплыть...