Серость дней

Мир невзрачен. Тусклы краски.
Над землёй плывёт туман.
Тьма в сердцах. На душах маски.
Совесть спит, а разум пьян.

Правда ходит только в каске
И одета как обман.
Перестали верить в сказки
Дети скучных горожан.

И глядят на жизнь с опаской
И боятся новых ран.
Мало света. Мало ласки.
Серой грусти океан.

Цокают стальные каблучки…
По черняво-жгучему асфальту
Маршируют летние деньки,
Донимают бугорки базальта…

Не ленивый, не слепой прохожий
(Он слегка на тень свою похожий)
Топает – по августу пешком,
На тропе просёлочной – с мешком…

Урожаи летние созрели.
Наклонили лица стебельки.
В небе спели жаворонки трели.
Ублажает солнце трудодни…

Позади – в забвеньях жаркий отпуск.
В серость тьмы каникулы вошли.
Жизнь в контрасте – загорелый корпус.
Золотая осень – впереди…

30...

Всё хорошо... только грустно немного...
Может быть осень и просто хандра.
Всё хорошо... но закралась тревога...
Это наверное... плачет душа.

Всё хорошо... в сотый раз повторяю...
Просто судьба... развела нам пути.
Рельсы безбожно... переставляя...
Не позволяет... нам рядом пройти.

Всё хорошо... это дождь непроглядный...
Серость и лужи повсюду стоят.
Небо вдруг стало... ко мне беспощадно...
Я не вписалась... в жизни формат.

Будут опять... дожди и тревоги...
Всё хорошо – снова я...

Всему своё время на свете,
Всему своё место есть в нём.
В нас ангелы наши и черти,
В аду иль в раю, все в своём.

Нет, в теле живущего вечно,
Нет вечного счастья с бедой.
А время, что в нас, быстротечно,
Бежит, унося жизнь с собой.

Всему нет у нас объяснений,
На всё не найти нам ответ.
Заложен в нас ген разрушений,
Есть серость в нас, тьма и есть свет.

Всё связано и всё раздельно,
И «нет» есть во всём, в чём есть «да».
Лишь то, что для нас параллельно,
Не встретится нам...

Белые росы… Туман над рекой…
Здесь всё как прежде рядом со мной.
Лес и опушка... Берёзок аллей...
Речка-старушка, да крик журавлей –
Небо пронзая, стремятся на юг!
Нет лишь тебя моей юности Друг!...

Сброшены листья... Ложатся ковром...
Стал одиноким, безликим мой дом…
Время бесшумно затопчет наш след…
Где бы найти в нашу нежность ответ?..
Серое небо, как призрак вокруг:
Нет лишь тебя – незабытый, мой друг!...

Будто я новый и здесь пред тобой…
Нежные руки. И образ живой.
Небо и...

А вокруг гор гранит,
А над ним, тучи серость.
Что ж душа так болит,
Что же с нею мне сделать.

Не хочу ничего,
Ни добра и ни зла я.
Я устал от всего,
НИЧЕГО!!! — Не желаю.

Уж конец ноября,
А дождём мир рыдает.
А у вас там заря,
На полнеба пылает.

Ах оставь мир меня,
Сердце болью не трогай.
В ней не жги без огня,
Связав жизни дорогой.

А вокруг гор гранит,
Плачет небо дождями.
Асфальт мокрый блестит,
Под моими ногами....
Марковцев Ю.

Я говорю себе что... никто мне нужен...
А сама... всё ещё жду.
Я говорю... пусть будет так... как будет...
А сама... с надеждою в небо гляжу.

Я говорю себе что... прорвусь я смогу...
А сама... сделать боюсь этот шаг.
Я говорю... что готова к броску...
Только есть... небольшой нюанс.

И понимаю что снова... себе я лгу...
Мысли опять кувырком.
Я все слова повторяю словно в бреду...
И отражение своё... в зеркале вижу кривом.

Я говорю себе что... ничего не боюсь...
Только страх...

В дня бокале яд-отрава,
Горечь правды, сладость лжи.
Молвы злой дурная слава,
И смятение души.

В каждом дне свой вкус и запах,
Цель и суть своя живёт.
Нет давно в них детских страхов,
В них теперь работы пот.

Не найти противоядия,
От отравы тёмных дней.
В них не верю лжи и правде я,
Слов, призывов и идей.

Разных дней различна сущность,
Цепь причин, событий, дел.
Их значение и нужность,
Тем, кто в них прожить сумел.

Яд отравленных дней скопится,
В наших душах и умах.
И...

среди людей пустынно в мире,
их серой суеты довольно мне,
в тисках трехкомнатной квартиры
я сохну словно фикус на столе.
а там, за гранью измерений,
в стране весны, и радужных надежд
зеркальным виден отраженьем
твой облик строгий в кружеве одежд.
мне ж город выдыхает смрадом
туманным ядом новеньких машин
и с высоты он родствен аду,
коптящий серокаменный кувшин.
твой образ навещает чаще
повелевая на него смотреть
мне в шуме городском, галдящем
нет силы, дольше дома усидеть…
поправ...

Невостребован, не нужен,
Не обласкан, не побит.
Одиночеством оглушен,
И душа его болит.

Разъедает душу серость,
Как коррозия металл.
Он большому миру мелкость,
Своих целей понимал.

Для хозяев чужих жизней,
Был он пешкой — не ферзёй.
Но хранимый Волей Высшей,
Не растоптан был судьбой.

Был горяч, но был остужен,
Льдом чужих, суровых правд.
И безмолвию отдушин,
Их в душе найдя, был рад.

Невостребован, не нужен,
Не обласкан, не побит.
В отраженье неба в луже,
Он в падении...