Середина века

Баба Маша порядки
Навела от души -
На капустной на грядке
Кочаны хороши.

Кто порушит в природе
Тишину и покой?!
Но козёл в огороде -
Как в культуре Швыдкой.

В середине июля
/ Козья совесть алтын! /
Он прошёл словно буря
Сквозь поломанный тын.

Над капустной вселенной
Развотэдак и так! -
Паразит наголенный
Учинил кавардак.

В морду наглую тяпка
Была брошена зря...
Глухо охала бабка,
Всех козлов матеря.

Седое облако повисло,
Над головою у меня.
Дождь, настроенье сразу скисло,
Как в середине октября.

Погода душу мне не греет,
Врать я не буду, так и есть.
Я обниму вновь батарею,
Пусть мне ребята скажут: «Жесть»!

Тепла мне хочется немного.
Простого, чтобы вновь душа,
Как будто по веленью бога,
В любви опять себя нашла!

И снова день прошёл.
Он был и слава богу.
Мы завтрашнего ждём…

Ночная тишина прекрасна.
В ней столько тайн и музыки чарующей.
И Азнавур поёт свой шлягер…

Тишина – не значит пустота.
Она лишь продолжение капели и
шума ручейка.
Она чарует и даже возбуждает.
И мы порой внемлем ей, её хотим,
О ней мечтаем…

Один мудрец сказал, что не войти
нам в реку дважды.
И время вспять не повернуть, оно прошло
и не вернётся больше.
И в прошлом нам уже не побывать..

Утро – прекрасная пора...

Нет в мире совершенства,
Как в человеке, так и в остальном,
По середине не найдя блаженства,
Мы забываемся вином...

Потом опять стремимся к цели,
Достигнув, снова не поймём,
И дело даже тут не в вере,
Мы просто тупо счастья ждём.

А если честно, без притворства,
Без нудных слов, любил, люблю,
Есть в человеке это свойство,
Надеюсь, верю... только жду.

А ждать не надо, вы поверьте,
Один ведь шанс из миллиона,
Придёт она, откроет двери,
И посетит любовь вас снова...

Густым безмолвьем заоконным
луна владеет по ночам.
Не суетясь по мелочам,
меняясь по своим законам,
то дынной долькой золотясь,
то медной денежкой сияя.
И стынет темнота немая,
как вор под окнами крадясь,
и в замирающей душе
восторг и страх почти едины…
А ночь дошла до середины
и греет молоко в ковше,
и льётся в небо молоко…
Луны тарелка золотая
на сотню крошечных кусков
разбившись, тает, тает, тает…
Стекают в утро облака
полупрозрачной акварелью,
и водит кистью по апрелю...

Интернета нет - мой провайдер глючит.
Небогатый свет - небо в темных тучах.
Ветряной гобой.. По морошке, клюквам,
Ты идешь тропою к нам в промокших брюквах.
Ветер парусит плащ из крепдешина,
Бузина бузит и крушит крушина...
Ветер гонит прочь, и срывает маски,
Скоро будет ночь... Где вы, платья-сказки?...

Старый сильный кедр все скрипит под ветром,
С лысою башкой, в полинялых гетрах.
Рыжий Дуб сердит, головой качает,
В сторону глядит, он не замечает,
То, что в лес внесла нам лиса...

Расскажи гадалка мне о судьбе,
Не о будущей, о прошлой расскажи,
Да нет, ну, что ты, я же верю тебе,
Просто хочется мне вспомнить всю жизнь.

Я, конечно, помню, я ж ею жил,
От рожденья и до этого дня,
Но мне кажется, я, что-то забыл,
Что-то важное весьма для меня.

Где-то, что-то потерял на пути,
Как-то мимо проскочил впопыхах,
Помоги мне это, что-то найти,
Знаю только дело здесь не в деньгах.

И сказала мне гадалка в глаза,
Я, касатик, помогу, так и быть,
Но не...

Много лет утекло, как сквозь пальцы песок,
Но преданья на редкость красивы,
Слева – Запад, а справа был также Восток,
В середине лежала Россия!

Да, Россия любила и раньше лежать,
Но уж если на ноги вставала,
То бежала, теряя приличия, тать
И погибшими степь устилала.

Жил в селеньи одном необычный старик,
Прорицатель Всевышнего воли,
В предсказаньях высот белоснежных достиг,
Был народ результатом доволен.

Говорил: «Будет пекло!», запасы воды,
Создавал земледелец-крестьянин,
По...

Слёзы осени плачут дождём
И далёко отсюда мой дом,
Не доехать в три дня, не дойти,
А ещё середина пути…

Занесло в край далёкий ошибкой,
Там остались родные края,
Называл тебя ласково рыбкой,
Где же ты, дорогая моя!

Как живешь, дорогая, не знаю,
И зачем же писать в те края,
Здесь не жизнь, - атмосфера другая,
Лагеря всё кругом лагеря…

Небо низкое, очень сурова
Здесь зима, - холоднее, чем там,
Мне тут дали другую обнову,
Жизнь несносна тут только, - а вам?

Семь месяцев блуждал Ковчег Господень
В чужой земле по разным городам
Филистимлян, но был им неугоден -
В хозяйстве совершенно непригоден
И полчища мышей при нём всегда.

Когда ж наполнился тот край мышами
Настолько, что без писка не ступить
Босою ножкой благородной даме,
Филистимляне вместе со жрецами
Совет держали – как им отпустить

Ковчег Господень побыстрей в то место,
Где быть ему сподручней... Приплатить
Жрецам придётся, здесь не отвертеться.
Решил Совет: «Собрать с народа...