Серебряный век

I

Огонь погас.
Молчащий сад
укрылся чёрной тенью.
Как лилия
на зеркале воды
туманная луна
нашла приют
в твоём полночном взгляде,
где отголоски звёзд
сливаются
с безмолвием дороги.
Огонь погас
и рядом,
только он,
осенний воздух
плачущих аллей,
зовущий дождь
и падающий в грязь.

II

В глазах твоих
ожил туман луны,
и ночь смиренно
колыбель её качала.
Сквозь фрески тополей
серебряная мгла
тянулась саваном
осенней тишины,
и листья таяли
под сенью полумрака...

Есть места еще шальные,
Где часы идут не так.
Тянут тропочки лесные,
На Серебряный Пятак.

Там ручей с земли сочится,
Слышно уконье совы.
Где роса днем серебрится,
В сочной зелени травы.

Где на тоненьких побегах,
Лист осиновый дрожит.
Шелестит трава Вербена,
Цветом ярким ворожит.

Где лучи прямого света,
Согревают старый пень.
Где пьянящий запах лета,
Нежит тайной каждый день.

И упрямо, и завидно,
Мох цветет в седой коре.
Было бы все очевидно,
Если бы не в феврале...

Ты возьмёшь акварель, нарисуешь вечернее небо,
Облачишь его в розово-жёлто-багряный закат
И придумаешь мир, где никто до тебя ещё не был,
Но, в который попав, не хотел бы вернуться назад.

Акварельные краски ночные пейзажи разбудят
И серебряной нитью в узор силуэты сплетут,
Засияют в бездонном пространстве деревья и люди,
И поселятся в душах беспечный покой и уют.

А наутро заря алым светом опять загорится,
Новый день сменит ночь – у земли повороты круты.
Акварельная кисть, как...

С наступлением бабьего лета
Осень справила новый наряд.
Листья жёлтые, словно монеты,
Позолотой на солнце горят.

Ярким заревом спелой рябины
Рдеют кроны в притихшем саду.
Гроздья светятся, будто рубины,
Отражаясь в зеркальном пруду.

Клён нарядный – одет в багряницу,
Грусть исходит от нежных ракит,
Как серебряная чаровница,
Грациозно берёзка стоит.

И природа, от счастья ликуя,
Поводя величаво рукой,
Усмиряет волнения струи,
Охраняет душевный покой.

Юрий Тарасенко

Пахнет воздух весной, умываясь туманом с утра,
Мягко стелется он, словно облако землю укрыло.
И играя листвой, провожая его во вчера,
Ветер просится в дом, чтобы в нём про него не забыли.

Вот распахнута дверь и свободно он может войти,
И ночное тепло тут же сменится лёгкой прохладой.
И вчерашних потерь затерялись в дороге пути,
И найти нелегко, да и делать так много не надо.

Вот и пение птиц стало слышно в открытом окне,
Все приветствуют день, что начался и должен быть прожит.
Звук...

Тает золотом горизонт.
До причала последний шаг
по окрепшему льду декабря.
У причала живёт печаль,
словно чёрную песню поёт
одинокое сердце воды.
У причала душа, как лёд,
и серебряный холод звёзд,
разбиваясь осколками волн,
тихо гаснет в его глазах,
словно шепчет снежная пыль
над седой головой декабря.
У причала душа, как тень,
и с последним дыханием дня,
лишь она будет помнить тебя
на остывшем береге дня,
под свинцовым блеском луны,
где свернулась волчицей ночь,
истекая...

Ну вот и наступил он, долгожданный!
Порвали небо звучно фейерверки.
Вошли мы в год вертлявой обезьяны,
Который всех длинней по нашим меркам.

Мы к обезьяньим шалостям готовы:
Не обделил нас Бог умом и силой.
Народ, что гнёт одной рукой подковы,
Сегодня пьёт, ликуя, за Россию.

Качаются серебряные ели,
Сердца полны бурлящего накала.
Ещё не скоро к нам придёт похмелье
И мы рассолом оскорбим бокалы.

02.01.2016

Под серебряной луной
Выйду на берег ночной,
В сонный Волхов окунусь,
Белой чайкой обернусь.

Чайка счастлива вполне,
Спит, качаясь на волне,
И кричать не устает –
Чайка весело живет.

Как же славно чайкой быть!
По ветру на крыльях плыть,
Берег с темною водой
Оставляя за собой.

Ни печалей, ни тревог…
В небе множество дорог,
И холодная волна
Ей нисколько не страшна.

Стоит только захотеть,
Можно к солнцу полететь.
Там, под ласковым лучом,
Холод чайке нипочем.

Солнце...

Чист и светел день в средине октября.
В прозрачном воздухе кружится перецвет листвы,
Спадая на асфальт серебряный и мокрый,
Ложась на травяной ковер желтеющей травы.

Медленно, печально тлеет огонек души влюбленной
И в грусти утопает счастьем очарованное сердце,
Еще не понимая, что любовь ушла с осенним дождем,
А яркий огонек души погас, оставив след от слезки соленой.

Побледнеем на темном дорожье,
И высокие белые лбы
Осенит не двуперстие Божье --
Длань калечной и низкой судьбы.

Долго Парки за нами гонялись,
Вояров собивали иных,
Но с звездами одно поравнялись
И хорунжих нашли неземных.

Гей, несите горючие вина,
Будем жалостно пить-не пьянеть,
О Господе бела сердцевина,
От какой виноградам темнеть.

Что умолкли хоромные лиры,
Что хмельные цевницы точат,
Кровью славской умыты мортиры,
К нам сарматские вершники мчат.

Сих, Электра, купали...