Семь

– Пять уже было?
– Было.
– А семь?
– Будет.
– Сколько сейчас?
– Не скажу, сосчитай сам.
– Ёжику трудно – снова болит зубик.
– Ты потерпи, скоро отдашь мышам.
– Злым, в Леопольде? Им не отдам – жалко.
– Джерри отдашь?
– Джерри? Ну да, отдам.
– Ёжик, ты спи – поговорим завтра –
звёзды давно манят тебя в даль.
Спи, дорогой, завтра твой день рожденья.
– Я бы хотел джип… синий… большой…

Вот и уснул. Мягко легли тени
cном на подушку рядышком с головой…

Утром проснулась нота "Си".
Удивилась необычайно:
- Боже! Что это там звучит
Чуть пониже на нотном стане?

Беззаботная нота "Ля",
В солнца тёплых лучах нежась,
В ожидании счастья дрожа,
Песенку о любви пела.

Обязательно её найдёт.
Не пройдёт он мимо.
Ведь всего лишь семь нот.
Среди них есть любимый.

Незаполненный нотный лист,
Кружась в воздухе, упал сверху.
Угол острый ноту "Си"
Чувством нежным кольнул в сердце...

Дождик на окнах рисует осень,
Небо в тучах промокло. Охает.
Ветер в лужах танцует «семь-восемь»,
И в парадных скрипит и хлопает.

Грустно. Сумерки бесконечные.
Старый парк до весны засыпает.
Только листья кружат беспечные,
Вальс осенний тоску навевает.

Эпоха викингов-уродцев
Прошла ли? Думаю, что нет,
Где разум правит без эмоций,
Горящий крест для крестоносцев
Пылает много сотен лет.

Цивилизации опасен
Афганец, сеющий свой мак.
Аборигены-папуасы
Там, где разведаны запасы,
Чем не объекты для атак?

У них семь пятниц на неделе.
Как дикарей считать людьми?
А разобраться? В самом деле,
Они ведь Джейса Кука съели,
А он британец, чёрт возьми.

Приплыл в Австралию посланцем
От королевы, зэков вёз..
И если ты сидишь на сланцах...

Полынная горечь блистает в росе пред рассветом,
луна убывает, сжимая браслет на запястье.
Что руки творили? Что прячется в платье конфетном?
Семь раз измеряя, изменишь ненастье на счастье?
А гусли трень-бренькают... дева ночная - прохлада....
Где феи и розы? На кронах кричат воронята.
Аккорды минорного лада, ну, просто засада...
Туманная четверть, в которой ежу лишь понятно
каким новолуние станет -сиренево- белым ли танцем,
зеленым простором полей иль лазоревым цветом?
В котомке...

Чем заняты люди в сегодняшний век,
Куда приведёт их безумный забег,
Что будет с новейшей историей?
Все семь миллиардов бегут по земле,
Летят в самолёте, плывут в корабле
По заданной им траектории.

Бессмысленно спорить зачем, почему.
Не ведомо это, поверь, никому,
Есть много поэтому мнений.
Я думаю: надо работать и жить,
Детишек растить и друг друга любить
Без всяких на это сомнений.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2011

Скрываясь от мирских погибельных сует,
Без страхов и надежд в горах буддист отшельник,
Пытаясь снять с себя грехов стальной ошейник,
Семь скучных долгих лет искал нирваны свет.

Отрёкшись от всего что дорого и мило:
От дружбы и любви и чувственных утех,
Избавившись от всех препятствий и помех,
Забыв про мир людей и всё что раньше было,

Протоптанной тропой великих бодхисатв
Отшельник к свету шёл, к свободе и покою.
Направив разум свой на цель стальной стрелою,
Вложив в неё свой дух...

К гнёздам предков спешу. Перестук. Перезвоны.
В сумке - кружево лет: эпизоды, фрагменты.
Незнакомые лица, ворон легионы,
Пёс бродячий выказывает сантименты...
В горностаевых мантиях стайки берёзок,
Все тропинки покрыты ивановским ситцем,
Средь деревни стоят в заколдованных позах
Журавли-великаны - бескрылые птицы.
А бывало... заря золотистым батистом
Убирала постель мне, манила ветрами...
Я спешила к реке за потоком лучистым,
Чтобы к ночи сложить берега оригами.
Был мне вЕлик велик...

Я не хочу
жить
на вздыбленных нервах.
Я не спешу пить -
с кубка огонь!

Но ведь не спросят: ни Бог, ни инферно…

В небо – крылом.
В яму – ногой…


Так и живем,
ошибаясь
все чаще
и всё сочнее. Дождь –
словно скотч…

День наш – ползущий, бегущий, летящий
валится краем
в шалую ночь.


Я не мессия. Не вождь и не витязь.
Я ни при чем. Какого ж рожна -
снова
семь жизней тебя мне не видеть?!
Знать, что ты есть…
Мучительно знать...


Снова пошлет молодая звезда...

Ветру мерить мило мили - рады и преграды нет; лунный свет испили шпили - чары в чары льёт рассвет. За окном квартал картавит, звуки-злюки так резки... У ставка - жизнь славка славит.

Душу - жмут тиски тоски.
Думы то грызут, то грезят, боли-были по ночам... И хоть вой на месяц месяц - не открыть слезам Сезам.

Жизнь сулила - да солила. В дратву обратила бить....

В день Пасхальный клялся милый:

- "Вместе нам навеки быть!"

Но беда... Вдруг сердце стало. Пересадка. Страх и боль...