Селфи странное занятье

Семь ромашек,семь цветочков,
Семь желаний на земле.
Будьте счастливы сыночки,
Мои дочки и внучочки.
Счастья,радости родне.
С вами буду я счастливой,
Но бывает я грущу,
Если писем долго жду.
Если заняты детишки
И не могут позвонить.
Семь ромашек,семь желаний,
Чтобы не было войны.
Чтобы мальчики не гибли.
Мамам сыновья нужны,
Чтоб отцам были подмогой,
Взяли б лучшие черты.
Чтоб они любили Бога,
Я люблю,люби и ты!

Когда я сплю иль занята,
Грустит малыш без дела.
Но знает он-милее нет
Его в усладе тела.
Лежит холодный и немой,
Но только я касаюсь,
Он встрепенется,оживет.
Скорей я раздеваюсь..
Устала я ,замерзла и нежиться хочу.
Возьму его я руки и нежно покручу.
Он изольется влагой.
Нет ощущенья лучше!
Как можно жить на свете без...

тепленького душа.? !
Подумали вы гадость сейчас,
того не знаю.
Я просто гигиену люблю и уважаю..

В жизни зебра лишь одна –
Пешеходная дорожка.
Ей подсунули коня –
«переломанная ножка».

Полосы искать на нем –
Бесполезное занятье!
Темным папа был конем,
И такими были братья…

Так что, как тут ни крути,
Белой не найдешь полоски.
С черным, хроменьким живи.
Вот и весь расклад, хоть жесткий!

Хочу быть счастлива с тобой,
Но не могу просить об этом.
Ведь сердце твое занято не мной одной,
И ты, и я прекрасно знаем это.

И где то в глубине души
Хочу я отпустить тебя навеки,
Но боль мою ни чем не заглушить,
И слезы льются вновь и вновь, как реки.

Как тяжело мне просыпаться по утрам
Не ощущая твоего дыханья,
Одной быть по тоскливым вечерам,
Лишь слышать голос твой на расстояньи.

Ах знал бы ты как благодарна я судьбе
За эту боль и муку, что съедают
Ведь я могу сказать...

Я проснулась сегодня утром
Посмотрела себе я в глаза
В них печаль, обида и скука
Опять побежала слеза…

Засмеялась себе – улыбнулась!
И решила – «Начну все с нуля!»
От любви своей я очнулась!
Все! Спасибо! Теперь – ухожу!

Я устала от боли, обиды
Устала в конец от себя…
Может надо уйти от разлуки?
Чтобы ты полюбил лишь меня!

Я болела тобой, задыхалась
Дышала всегда лишь тобой.
И теперь я решила – достаточно!
Пора мне занятья собой.

Быть может когда-нибудь в стужу
Я пожалею...

Ты для меня теперь явилась
Любимой, Музой и Сестрой -
О, сколько душ соединилось
В твоем лице, в тебе одной!

Веленью Божьему подвластна,
Всегда любить обречена,
Ты утонченна и прекрасна,
Как византийская княжна.

В тебе заложена троичность,
И тут уж как ни посмотри,
Хотя одна ты только личность,
Но для меня ты - целых три.

Когда твой взгляд, умен и тонок,
Улыбкой нежной просветлен,
Я весь ликую, как ребенок,
Я трижды счастлив и влюблен.

Я становлюсь, с тобой...

Четыре, восемь, ноль,
Потом четыре, три,
Ведь это твой пароль,
Попробуй – набери.
Звонок и новое знакомство,
И одиночество прощай,
И наплевать нам на притворство,
Меня не знаешь? Так узнай!
Все увлечения забыты,
Как нежен милый голос твой,
Черты? Черты еще размыты,
Но я заполнен весь тобой.
Ты говоришь, что это глупо,
Что это мой нелепый бред,
И ласку даришь очень скупо,
На все мне отвечаешь: «Нет!»
Одна на завтра лишь надежда,
«Быть может я и позвоню…»
Прости, возможно, я...

Друг любимый, муж желанный, он же сильный, нежный, славный,
Писк венчальный, крики в спальной – факт любезности земной:
Выйти замуж – быть счастливой, стать кокеткою красивой,
Жизнь завьёт златым ручьём, а Мы же с Вами здесь причём?!

Вот, Катькин муж – он всё в заботе, вечно Главным занятой
И кабнэт в него большой, там имеет всех в работе…
Клавкин – тот от мамы съехал, столь богат, морально зрелый,
Жаль, что чуточку брюхатый, он – творец житейских дел…
А Вероникин – не богат…, он...

-Как дела? – Вы у меня спросили,
Пробегая мимо по делам.
Не успел я даже рот разинуть –
Сдул Вас ветер, как бумажный хлам.
Вы – не хлам, прошу не обижаться:
Тут к сравненью рифма подошла.
Нам, как каплям ртути, разбежаться
Занятость делами помогла.
А вопрос в мозгу сидит занозой.
В самом деле – как мои дела?
То ли розы, то ли злые слёзы,
То ль огонь, то ль сажа и зола?
Сотню дел я на себя навьючил
И не успеваю ничего.
Как весло, скрипящее в уключине,
Всё гребу, гребу, едва живой...

песочный замок
обитель грёз наивных
украл Посейдон

ты не услышишь
в шелестящем прибое
нежности песню

***
станция память
привычный маршрут
заняты места

в книге прибытий
лицам забытым приют
найден навеки