Седьмое ноября

НА КОСМИЧЕСКИХ ВЕСАХ

Когда настанет Час Назначенный, предвещенный давно,
Суда Последнего того, касающегося любого,
И человечество Им будет на два лагеря всего разделено
И взвешен совокупный плод существованья самого его земного, –
Тогда грядущее самой планеты предрешится… Так пускай оно
Счастливее и дня сегодняшнего станет, и былого,
Пускай добро неистребимое досель в людских сердцах
В Час Страшный тот всё ж перевесит всё иное на Космических Весах!


ДО ИТОГОВОЙ ЧЕРТЫ

В смятении...

Стынут пальцы — не согреться,
Зря дышу на них теплом.
Постарел — остыло сердце,
И кровь в жилах не огнём.

И хоть сколько хорохорься,
Возраст всё ж, своё берёт.
Дерзость душ и слов геройство,
Юность телу не вернут.

Только ум всё понимает,
А в душе живёт пацан.
Компромиссы он считает,
За трусливость и обман.

И нет-нет, я с ним не справлюсь,
На седьмом десятке лет.
И как в юности взрываюсь,
Когда мне хамят в ответ.

Дух всё тот же неуёмный,
Но года — своё берут.
Тяжелей...

Открою дверь седым просторам
Их нет дороже для меня
Вздыхают в серой дымке долы
И кареокая земля
И снится ей в осенней грусти
Надрывный окрик журавлей
Благоуханье свежей мяты
И цветь овсяная полей.
Взбрыкнет пугливо старый мерин
И за сохой пойдет старик
Что б и холодною зимою
Был полон стол ржаных ковриг.
Обнажены в немом поклоне
Качают ветви тополя
Давно слетевшей желтой кроной
Играет ветер ноября.
На черной речке тихо свеет
Дразня озябших рыбаков
И заставляет в путь...

За полчаса до сна в озябший профиль улиц,
втирается луна к доверию - зимы.
Малиновый сироп висит по краю блюдец: Под шерстяной фонарь затоптаны следы.
Украдены цвета чеширскими котами,
замотана в клубок дневная канитель.
Скрипит входная дверь - петельно. Сквозняками
застигнуто врасплох мерцание свечей.

По-прежнему сопит на кухне старый чайник.
Роняет мятный вкус на выбеленный стол:
Подушечный уют припрятан на диване,
Двухсотый раз подряд потерян счет ворон.

За полчаса до...

Меня хоронили с оркестром
В осеннюю хмарь ноября
В бесформенном платье невесты
Фата покрывалом легла.
Над гробом дубовым кружились
Снежинки в аккордах из па
На тая на веки ложились
Под них пробираясь в глаза.
И чьи-то горячие руки
Сжимали порой мою кисть
Я слышала слезные муки
Я видела серую высь.
И гулко стучали о крышку
замерзшие комья земли,
Одетые в черное люди
Бросали живые цветы.
И стало спокойней на сердце
Вдали от сует и забот
Мой холм заровняет метелью
И больше...

Уж за полночь, пора бы лечь
Не думать более.
А все написанное - в печь,
В золу истории.

Ноябрь слёзный как апрель..
С такой охотою
Всю ночь по нервам бъёт капель
Минорной нотою.

Я ощущаю только грусть
От неизбежности.
Не по плечу, видать, тот груз
Обычной нежности.

И не излечится само -
Проблема вечная.
Да, не забыть бы про письмо -
И в печь его.

Есть повод выпить, снова красный
листок в моём календаре,
а я ругал ноябрь напрасноза то, что слякоть на дворе.

Ещё не вся исчезла зелень
и в небе тучи не всегда.
Вот только жаль, что рано темень…
А, в общем, это - ерунда!

Дрова трещат в камине,
Огонь пылает кровью.
Окно покрылось коркой
Узоров ледяных.

Протяжный крик вороний
Да скрип столетних сосен,
Хруст снега под ногами,
А остальное - тишина.

Лишь свежий запах ёлки
Приводит чувства к жизни
Да рыжих мандаринов
Вкус сладкий с кислотой.



18 ноября 2001

Одни мне все твердят, что я серьезна слишком,
Другие, что наоборот, не так-
Смешная Эля да улыбчивая, мило
Сияю, по словам, средь бела дня.
В свои семнадцать, кто же я такая?
Родная дочь, сестра да и студентка,
Я в этой жизни некая другая,
Со смыслом иль без смысла…мерзко…
Чем настроенья смена объяснима
И сколько масок я должна менять?
Когда вне дома весела я и любима,
Средь стен домашних меня можно не узнать.

(29 ноября 2004)

На Историческом бульваре
нет никого. Пустынен сход.
Блестит на сером тротуаре
каштановый разбитый плод.

Последние листы акаций,
сквозные ветки миндаля,
столы нелепых рестораций,
морозно-влажная земля.

Из меди, бронзы, диорита ―
мемориалы батарей:
с землею сросшиеся плиты,
орудья мертвых кораблей.

Зеленый купол Панорамы,
распахнутая настежь дверь.
Ноябрь. Осень русской драмы.
Или украинской теперь?