Считайте что я грешная

Коль появились сморчки на Дону!
Знать быть в донских степях теплу.
Гриб красавец и хорош он на вкус,
Любит его американец и француз.

И русский Иван обожает этот гриб,
Под самогоночку он не заменим !
Когда гриб поджарить с картошкой,
Закусывают казаки, дружно ложкой.

Фото автора.

Сморчки (Morchella) — это одни из древнейших грибов семейства Сморчковых (Моршелловых). Первые упоминания о них датируются IV столетием до нашей эры. Тогда в Древнем Риме эти грибы считались дорогим блюдом...

нам не дано нам просто не дано
знать как вода вся превращается в вино
а я не болен, я ведь просто ранен
а раньше было наоборот
я ночами писал стихи выл на луну
и писал твой портрет
вот такой вот водавот

а теперь скоро вырастет трава
над хорошими людьми расцветает утром солнце
распускается листва
ура! когда расцветает природа на самом деле, всё так просто
весна распускается цветами и звездами

Когда - то и Вселенная умрёт
Что кольцами галактик век считает
Над превращеньями...

Кто-то считает Бога безумным
Кто-то винит его во всех бедах
А я считаю, что люди безумны
Обвиняя создателя слепо не веря

Хотите, чтоб не было больше страданий
Хотите быть счастливы и при этом невинны
Идти надо к Богу, хотя это сложно
Но выбора нет раз это возможно!

О боги мои помогите всем тёмным
Прозреть и покаяться в смертных грехах
Отчистить всю карму и стать словно дети
Играя во вселенских масштабах в веках

12 июня 2025 года
(с) Илья Арсентьев

Каждый день – кого-то день,
Смерти иль рождения.
Каждый миг, всего лишь тень,
Жизни прохождения.

Но стремимся ухватить
Миг себе Жар-птицею,
Чтоб величием прослыть,
Да считаться принцами.

Ну, а Жизнь, над тем смеясь,
В миг её зажжения,
Всё меняет сей же час,
Радужным кружением.

Развлекается она
Чудо переменами,
В миг сжигая всё до тла,
Мнилось что не временным.

Кто считал себя над всем,
Пылью стал дорожною.
Для него немало тем,
К возрожденью сложному.

Чтоб прозреть...

Такая техника в сталинские времена была -
Вся из железа, на заводах производилась она.
По несколько человек на ней трудились тогда,
Гутарили на Дону… Великой становилась страна!

Комбайн прицепной назывался «Сталинец»,
Да и трактор «Сталинец» был - не маленький!
Сутками трудились тогда в уборочную страду,
Чтоб не упустить и минуты в погожую погоду.

А сейчас - современные комбайны кругом,
И в этом мощном комбайне - один комбайнёр.
Да и убирает он в несколько раз побыстрей,
И мотор у...

В царстве мира и добра,
Где красота и любовь процветала,
Королева Мария жила
И зла людского не знала.

Душой и телом чиста была,
В себе красоту развивала.
От грешной жизни себя берегла
И принца своего ожидала.

И так пройти много лет бы могло
В пустых ожиданиях страсти,
Но очередной пришёл Новый год
И всё изменилось в одночасье.

От куда он взялся, она понять не могла,
С красивым демоническим взглядом.
Отлично сложён, воспитан, умён,
Но что-то в нём было от ада.

Мог часами...

Задернул шторы, поставил свечи.
Я в жизни зеркало, смотрю который год.
Не зря наверно, наши встречи,

Не счастье принесут, а боль невзгод.
Но ведь дорога вдаль идет неспешно.
Пойду и я.
Должно же быть на этой грешной,
Кусочек счастья для меня.
Пускай мне больно- боль излечит,
Излечит сердца раны от любви.
И будет солнце, в комнате, где свечи.
И будет счастье, счастье от любви

Сколько праведно жить не божись,
сам едва ли поверив словам,
всё равно наша грешная жизнь -
это жизнь с грехом пополам.

Двое верных, двое встречных
Любят сладость, любят вечер.
Сахар губ и глаз затмнье
Служат нитью ощущений.
Почему-то, третий-лишний
Нить порвал и встал посреди,
Наводя кромешный ужас,
Пеплом посыпая веки.

Двое верных, третий-лишний.
Замыкается по кругу,
Нагоняя ссоры вьюгу,
Коловрат грешных сомнений.

Двое лишних, третий - верный.

Я зареклась сочинять любовную лирику,
И без меня вполне достаточно сказано.
Острый трезубец теперь вручаю сатирику!
Предпочитаю солёным слезам размазанным

Легкий сарказм, утонченную прелесть иронии,
Тонкий намёк, что прозрачен своими одеждами.
Хватит душе трепыхаться в любовной агонии,
Томно вздыхать, упиваясь пустыми надеждами!

Всё! И гораздо легче на сердце становится,
Не тяготит его жажда любови бессмысленной.
Да и душа-то, бедняжка, теперь успокоится -
Не причинят никакого...