Счастье в объятьях

Быть может правда, Воевода
Отпустит Зимушку в Москву!
А то ведь теплая погода,
У нас, как будто мы в Крыму!!!

Крепки объятья Воеводы!..
Он видно к Зимушке привык!...
Законы Матушки - природы
Попрал, такой-сякой мужик!...

Не думает о том, что людям
Так нужен белый легкий снег,
Который в воздухе закружит -
Вздохнет свободней человек!...

Глаза от серости устали
Нет неба, солнца... Полумрак…
Зима приди! Пора настала!
Зачем жестка с нами так?

Вступи во власть...

меня манят твои объятья..
зовут к себе..в дождливой тьме
какие нежные касанья...
как притягательны..оне..

и гул прибоя..песня песней
и ветерочек по утру..
как упоительны..прелестны..
мои шажки..по..берегУ..

и волн небрежных..поцелуи
и тихий лепет светлых струй...
лечу к тебе..на крыльях ночи..
о..море..как тебя..люблю...

Лучистый зайчик - карий взгляд,
Опять в глазах твоих разврат
И власть над слабым,надо мной,
Ты победила - весь я твой.

Я не противлюсь,не хочу,
Я всё равно тебя люблю.
Пылаю страстью,не пойму -
Я на земле или в раю.

И пламя ада душу жжёт,
И смерть давно меня зовёт,
Но перед дальнею дорогой
Дай посмотреть ещё немного

На лик небесный и святой.
Постой,побудь ещё со мной,
Поговори о том,о сём,
Дай насладиться твоей речью,

В глаза смотря,где бесконечность
Очарованья глубины...

Хочется войти в твои объятья
И прижаться к теплому плечу,
Твоим дыханием согреться...
Ведь, не так уж много я хочу!

Хочется тобою любоваться
И в глаза восторженно смотреть.
Жизни я хочу сказать спасибо,
Что дает мне шанс еще хотеть...

Хочу сейчас я рядом быть,
И наслаждаться тишиной.
И все проблемы позабыть,
В объятьях нежности с тобой.

Согреть своим горячим телом,
И нежно приобнять рукой,
И всей душой, касаньем смелым,
Хочу делиться лишь с тобой.

И слышать, как неровно дышишь,
Как бьется сердце в тишине.
В моих глазах ты верно видишь,
Как хорошо с тобою мне.

В обманчивых объятьях темноты,
которая стекала с горизонта,
легко болталось с городом на «ты»,
был снег, а может, дождь, а я без зонта
шагала, вымеряя каждый шаг,
в толпе теряясь без особой спешки,
и барельефов лёгкие усмешки
скрывал от глаз сгущающийся мрак.

Само с собой шепталось в переулках эхо,
храня гласа столетий , что далече,
казалось, уловимых чутким слухом,
здесь каждый дом историей отмечен.

И думалось, какие пустяки,
что нет тебя, и канули в пространство...

Раскрыл свои объятья
Вечер
Луной и звездами маня.
Лесных фиалок запах нежный,
Обнял...
И в спящий лес
Увлек меня.
Луна над гладью вод
Плывет.
Она- царица небосвода.
Холодный свет
На Землю
Льет.
В любое время года.
Рвет ветер.
Пламенем костра
Играет,
Бросает
Фейерверк огня
И вновь затихает.
Дым стелется
Или клубами
Вьется
И нависает.
А обласкав теплом
Беследно
В тишине
Растает ..
К далеким небесам
Искра стремится,
А уголек,
Ее дружок
В костре остался...

Когда в объятия мои
Твой стройный стан я заключаю
И речи нежные любви
Тебе с восторгом расточаю,
Безмолвна от стеснённыз рук
Освобождая стан свой гибкой,
Ты отвечаешь,милый друг,
Мне недоверчивой улыбкой;
Прилежно в памяти храня
Измен печальные преданья,
Ты без участья и вниманья
Уныло слушаешь меня...
Кляну коварные старанья
Преступной юности моей
И встреч условных ожиданья
В садах,в безмолвии ночей.
Кляну речей любовный шёпот,
Стихов таинственный напев,
И ласки легковерных...

Затихаешь в объятьях полночного сна,
в нём грядёт анфилада сумрачных комнат,
над Невою восходит блесною Луна,
за которой соблазн погрузиться в омут,

задевая за камни, что помнят века,
голосами героев, затихших в страницах,
души их, воспарив, унеслись в облака,
или в дальние дали с стремительной птицей?

Не уходит ничто. Ноль — не есть абсолют.
До тех пор, пока память в открытых архивах
не проводит ревизий, там бодрствует люд,
в книге жизни отметивший путь свой курсивом...

Нет достойнее пути оживить житуху,
Чем на старость лет найти в жёны молодуху.
А, гори оно огнём… в омут без оглядки…
Слава Богу, всё при нём - и почёт, и бабки.

Отравляли жизнь отцу сплетни, отговоры:
Не солдатик на плацу, возраст - за сто сорок.
Чем распахивать лари - шепчут Аврааму -
На свою ты посмотри-ка кардиограмму.

Авиценны в те века про инфаркт не знали.
Словом звучным – миокард смерть не называли.
От любимых мужики уходили в силе:
В Мухосранске - от тоски, в Риме...