Ржаво-красный

В Сиротском Приюте мучают кукол,
Кидают в камин и рвут их на части.
Дети познали азы сладострастья,–
Пичкают кошек горчицей и луком.

Старенький дворник сметает метелкой
Листики около ржавых ворот.
Капает дождик на тот мусорок,
Кровь вымывает… Ползут кривотолки.

Хихикают куклы. В отместку детишкам
Коварный плетут они заговор; втайне
Подсыпали яда в обеденный чайник
И динамита припрятали в книжки.

С линейкой меж парт идет воспитатель,
Щедро лупя дурачков по затылкам.
Затем в...

Одни слова звучат,
Как боль простуженного ветра.
Другие,как уставший скрип
разломанной качели.

Порой мгновения стоят жизни,
а долгие лета...
Их оставляют тем,Кто так и не поднялся
Со своей дремлющей постели.

И только крик Грозы обрывом проводов,
Вдруг расстревожит сон,
разорвав в ничтожность клочья ночь.

Живи ПОЭТ!Дыши ПОЭТ!
Дыши благоуханием свободы!
Иди ПОЭТ!Лети ПОЭТ!
Спеши мой друг,ибо проходят золотые твои годы!

Немного погодя,
Собой мы вскормим этот хищный Мир...

Здесь не пахнет подснежник - здесь рассветы печальны,
здесь абстрактны надежды, нет желаний отчаянных,
тут не верят рассказам и не вторят ответам,
в сказках - праведным сказом, тут обманны секреты.
В увеличенных лицах, в уменьшительных ласках,
небо снова здесь в птицах, память снова вся в сказках...
* * *
…проживают здесь воины в странном городе теплом,
не смешно им, не больно, не понять недотёпам
что покрыто обманом, что - запрятано в сказку,
сонным мрачным дурманом льётся льстивая...

В объятьях нежных многомудрой Тишины
в тревожном растворился сновиденьи
набедокуривший проказник Ветер.

Под серым мрамором
небесного покрова –
набросок расписания
на завтра:
сияние полупрозрачных облаков
и солнце. Солнце без границ.

Обида, вырвавшись из плена
усталых ржавых плоскогубцев,
преобразившись в крохотную тучку,
взмывает резко ввысь.
Дыханье затаив,
ждёт искорки
взволнованное сердце.

Я знаю ты добрый, ты мудрый, ты старший
В сомнениях своих ты до боли уставший.
Я знаю, не веришь, не хочешь, не знаешь,
Тобою взлелеянный мир охраняешь.
С улыбкой чуть грустной, глазами как море
С калиткою в душу на ржавом запоре.
Пришел, как случилось, уйдешь, как сумеешь
Теплом своих рук на минутку согреешь.
Меня потихоньку ко мне возвращаешь,
Покой мой храня, сам себя отвергаешь.
Нужна, не нужна, ни к чему эти речи
От случая встречи до вечной невстречи.
По перышку медленно...

Мир, где нет тебя – это я.
Мир, где нет меня – это ты.
Обменяемся друг другом,
Наведем мосты?


* * *

Потерянное время – приобретенное.
Все, что было – навсегда твое.
Пусть оно скрылось в недоступное и темное,
Но где-то внутри, прорастая, живет.


* * *

Куда девается любовь?
Была же, вроде, а вот – нет.
Не горячится бурно кровь,
Молчание, скупой ответ.



* * *

Мир – театр,
а люди в нем – актеры…
И – зрители,
суфлеры,
билетеры…
И даже – Карабасы-режиссеры...

Ворох листьев в саду
лёг страницами прожитых дней,
Город в сонном дыму
от вчерашних слезливых костров;
Я с собой не в ладу
и бреду мимо скучных теней,
Я шепчу, как в бреду,
опьянённый застольем ветров.

Сколько нужно пройти,
предназначенных небом, дорог,
Чтоб привыкнуть в пути
к миражам наших истинных грёз,
Сколько раз падать вниз,
чтоб взлететь сквозь сознанья порок,
чтоб войти в парадиз,
проплывая моря горьких слёз.

Каждый прожитый миг
не вернуть, но не стоит жалеть...

Шагая босыми ногами
По ржавым гвоздям и стеклу,
Я тихо срываю руками
Всё то, что нести не смогу.
И камнем придавлены души...
Немой крик растаявших грёз...
Нас холодом кто-то задушит,
Разрушит мгновением слёз.
Двоим нам уже не подняться...
Лишь только один будет жить.
Рыдаю, не в силах смеяться...
Над тем, что нельзя ворошить.
Мои глаза ночь закрывает, -
Твоя душа встретит рассвет!
Отец свою дочь обнимает...
И плачет о той, кого нет.

На небе вспыхнул луч рассвета.
Босой мальчишка на траве лежит.
В руке его блестит чуть ржавая монета.
Он умер и теперь его душа парит.
Он в жизни видел только голод.
Мечтал о маме с папой по ночам.
Во сне он слышал ясный шепот,
О том, что он не нужен нам.
Его рубашка износилась,
Штанишки выцвели давно,
Мечта о жизни к обществу просилась,
А обществу здесь оказалось все равно.
Он был одним из брошеных отбросов,
Что просят мелочи с надеждаю в глазах.
Ну кто же бросил это счастье?
Ну...

Синий лед небесами продавишь,
Флейтой сиплой высосешь дождь,
Не порвешь струны - не сыграешь,
Не охрипнешь душой - не споешь.

Солнце пухом багряным застелишь,
В слово ясное ночью смолчишь,
Не полюбишь с болью – не встретишь,
Не найдешь от греха – не простишь.

Синий лед барабанит по крыше,
Флейту ржавой водою напоишь,
Горло в плачь не сорвешь – не задышишь,
Сердце в прах не спечешь – не откроешь.